Понятие и гражданско-правовые способы защиты вещных прав

1.Понятие защиты вещных прав

При охране отношений собственности различные нормы и институты гражданского права играют неодинаковую роль. Одни из них охраняют эти отношения путем их признания, тем самым распространяя на них за- щиту гражданского закона. Таковы, например, нормы об отсутствии ог- раничений количества и стоимости имущества, находящегося в частной собственности граждан и юридических лиц, или нормы о признании соб- ственниками своего имущества хозяйственных обществ и товариществ, неизвестных предшествующему правопорядку. Другие правила обеспечи- вают необходимые условия для реализации вещных прав и в этом смысле тоже важны для их охраны (например, правила о государственной регист- рации прав на недвижимость). Наконец, третьи устанавливают неблаго- приятные последствия для нарушителей вещных прав, т.е. непосредствен- но защищают их от противоправных посягательств.

На этом основано различие понятий охрана прав (в том числе вещ- ных) и защита прав1. Гражданско-правовая охрана права собственности и иных вещных прав осуществляется, по сути, с помощью всей сово- купности гражданско-правовых норм, обеспечивающих нормальное и беспрепятственное развитие рассматриваемых отношений. Граждан- ско-правовая защита права собственности и иных вещных прав – более узкое понятие, применяемое только к случаям их нарушения. Она представляет собой совокупность гражданско-правовых способов (мер), применяемых к нарушителям вещных прав.
 

Защита права собственности и иных вещных прав является, таким образом, составной частью более широкого понятия защиты граждан- ских прав, а к числу гражданско-правовых способов такой защиты мо- гут быть отнесены как специальные (прежде всего вещно-правовые), так и общие способы (меры) защиты гражданских прав. В частности, и здесь речь может идти о самозащите вещных прав (ст. 14 ГК), о не- применении судом противоречащего закону акта государственного ор- гана или органа местного самоуправления (ст. 12 ГК), нарушающего вещные права, и др.1

2.Виды гражданско-правовых способов защиты вещных прав

При непосредственном нарушении права собственности или ог- раниченного вещного права (например, при похищении или ином незаконном изъятии имущества) используются вещно-правовые спо- собы защиты. Их особенности обусловлены абсолютным характером защищаемых прав, поскольку сами эти меры направлены на защи- ту интересов субъектов вещных прав от непосредственного неправо- мерного воздействия со стороны любых третьих лиц. В связи с этим вещно-правовая защита осуществляется с помощью абсолютных ис- ков, т.е. исков, которые могут быть предъявлены к любым нарушив- шим вещное право лицам.

Гражданский закон традиционно закрепляет два классических вещно-правовых иска, известных еще римскому праву и служащих защи- те права собственности и иных вещных прав: виндикационный (об ис- требовании имущества из чужого незаконного владения) и негаторный (об устранении препятствий в пользовании имуществом, не связан- ных с лишением владения вещью).

В обоих случаях речь идет о способах защиты права на сохраняю- щуюся в натуре индивидуально определенную вещь, которая только и мо- жет быть объектом вещного права. В случае ее утраты или невозможно- сти возвращения собственнику речь может идти лишь о компенсации причиненных убытков, относящейся уже к числу обязательственных, а не вещных способов защиты. Поэтому и вещно-правовые способы защиты всегда имеют своим объектом только индивидуально опреде- ленные вещи, но не иное имущество. Это обусловлено самим сущест- вом вещно-правовой защиты, которая направлена на восстановление господства управомоченного лица над вещью, а не на присуждение (обязание) должника к определенному поведению, как обязательственно- правовая защита.

Вещные права могут быть нарушены и косвенным образом, как по- следствия нарушения иных, чаще всего обязательственных, прав. На- пример, лицо, которому собственник передал свою вещь по догово- ру аренды или хранения, отказывается вернуть ее собственнику либо возвращает с повреждениями. Здесь речь должна идти о применении обязательственных способов защиты имущественных прав. Они специ- ально рассчитаны на случаи, когда собственник связан с правонару- шителем обязательственными, чаще всего договорными, отношения- ми, и потому применяются к неисправному контрагенту по договору, учитывая конкретные особенности взаимосвязей сторон. Обязатель- ственно-правовые способы защиты носят, следовательно, относитель- ный характер и могут иметь объектом любое имущество, включая как вещи, причем определенные не только индивидуальными, но и родо- выми признаками (например, подлежащие передаче приобретателю товары), так и различные права (например, безналичные деньги или «бездокументарные ценные бумаги», права пользования и т.д.).

К числу таких способов защиты вещных прав относятся иски, как вытекающие из договорных и иных обязательств, так и направленные на признание недействительными сделок, нарушающих вещные права (или на применение последствий их недействительности).

3.Иски о защите вещных прав от неправомерных действий публичной власти

Самостоятельную группу гражданско-правовых способов защи- ты вещных прав, прежде всего права собственности, составляют ис- ки к публичной власти, т.е. требования, предъявляемые к государст- венным органам (или органам местного самоуправления). Наличие у таких органов властных полномочий исключает возможность предъ- явления к ним традиционных вещно-правовых или обязательствен- но-правовых исков в тех случаях, когда они действуют не в качестве равноправных участников имущественного оборота (п. 1 ст. 124 ГК). При этом публичная власть может нарушать или ущемлять вещные права частных лиц как неправомерными, так и правомерными дейст- виями, что также требует особых способов защиты.
Для защиты от неправомерных действий публичной власти, нару- шающих вещные права граждан и юридических лиц, используются два вида исков.

Во-первых, ГК допускает требование о полном возмещении убыт- ков, причиненных частным лицам в результате незаконных действий (или бездействия) государственных органов, органов местного само- управления или их должностных лиц, в том числе путем издания ими ненормативных актов, не соответствующих закону или иному право- вому акту (президентскому указу или правительственному постанов- лению) и нарушающих право собственности или иное вещное пра- во, либо незаконно ограничивающих возможности их осуществления (ст. 16 ГК)1. Такие отношения по сути являются обязательственными (деликтными), а потому и указанный иск также относится к числу обя- зательственных (ст. 1069 ГК), а не вещных исков.

Во-вторых, к числу исков о защите вещных прав частных лиц от не- правомерных действий публичной власти относятся иски об освобож- дении имущества от ареста (об исключении имущества из описи) в слу- чаях их предъявления к государству (в лице финансового органа) в свя- зи с возможной конфискацией имущества обвиняемого по приговору суда (ст. 1041 Уголовного кодекса РФ). Такие иски могут предъявляться и к другим (частным) лицам (взыскателям), в интересах которых про- изведен арест имущества, т.е. его опись и запрет им распоряжаться, а иногда и пользоваться (в необходимых случаях сопровождаемый его изъятием у владельца и передачей на хранение другим лицам).

Арест допускается процессуальным законом в качестве меры, обес- печивающей исполнение судебного решения об обращении взыска- ния на имущество (в том числе еще на стадии предъявления иска) или приговора о конфискации имущества (подп. 1 п. 1 ст. 140 ГПК; подп. 1 п. 1 ст. 91 АПК; подп. 4 п. 1 ст. 111 и ст. 115 и 116 Уголовно-процессу- ального кодекса РФ). При этом в опись иногда включаются вещи, при- надлежащие другим лицам, что и становится основанием для требова- ния об их исключении из описи (освобождении от ареста). Например, речь может идти о требовании об исключении из описи имущества, арендованного должником или находящегося у него в доверительном управлении. Собственник, имущество которого ошибочно включено в опись, вправе предъявить требование об освобождении этого имущества от ареста к должнику, у которого описано имущество, и одно- временно – к кредиторам (взыскателям), в интересах которых нало- жен арест на имущество.

Объектом данного требования всегда является спорное имущество в натуре, т.е. индивидуально определенные вещи, что сближает этот иск с вещно-правовыми требованиями. Поэтому иногда его необоснованно отождествляют с виндикационным или негаторным иском2. В действи- тельности он представляет собой требование о признании права собст- венности истца на незаконно включенное в опись и арестованное иму- щество. Не исключено предъявление такого иска и в защиту имущест- венных интересов субъектов прав хозяйственного ведения, оперативного управления, пожизненного наследуемого владения и некоторых других ограниченных вещных прав. Поэтому его следует рассматривать в каче- стве разновидности иска о признании права (ст. 12 ГК)3 – самостоятель- ного способа защиты гражданских, в том числе вещных, прав.

Правомерные действия публичной власти, влекущие ущемление ин- тересов частных собственников или субъектов иных вещных прав, так- же требуют установления специальных мер защиты последних. Так, прекращение права собственности на имущество частных лиц возмож- но в связи с его национализацией в соответствии с федеральным за- коном (абз. 3 п. 2 ст. 235 ГК), что само по себе является правомерным действием. В этой ситуации собственник обязан подчиниться закону и не вправе требовать возврата своего имущества, но может требовать полной компенсации – взыскания убытков, включающих и не получен- ные им доходы, и стоимость утраченного им имущества (ст. 306 ГК)4. Это право, однако, принадлежит только собственнику, но не субъекту иного (ограниченного) вещного права. Такое же право предоставляется собственнику земельного участка, изымаемого для государствен- ных или муниципальных нужд по решению органов исполнительной власти (ст. 279–282 ГК; п. 2 ст. 55 и ст. 57 ЗК). Аналогичная ситуация может сложиться и в случае реквизиции имущества в общественных (публичных) интересах (ст. 242 ГК), и в некоторых других ситуациях принудительного изъятия вещи у собственника.

Однако собственнические иски о компенсации потерь в имущест- ве (стоимости правомерно изъятых вещей), подобно другим искам о возмещении убытков, причиненных публичной властью, не являются вещными и по своей гражданско-правовой природе ближе к деликт- ным искам (хотя основанием их предъявления становятся правомер- ные действия публичной власти, а не правонарушения – деликты).

4.Проблема «конкуренции исков» при защите вещных прав

В конкретных ситуациях нарушения прав собственника или субъекта иного вещного права возникает вопрос о том, к какому из воз- можных способов гражданско-правовой защиты вправе прибегнуть потерпевшее от правонарушения лицо. Этот вопрос главным обра- зом касается различий в основаниях и условиях применения вещ- но-правовых и обязательственных способов такой защиты. Россий- ское гражданское законодательство не предоставляет возможности выбора вида иска и тем самым не допускает так называемой конкуренции исков.

Поэтому при наличии договорных или иных обязательственных отно- шений между нарушителем и потерпевшим последним должны предъ- являться специальные, обязательственные, а не вещно-правовые тре- бования в защиту своих прав1 именно потому, что между участниками спора существуют относительные, а не абсолютные правоотношения. Так, при возврате кредита, обеспеченного залогом вещи, основани- ем требования залогодателя о передаче ему предмета залога является надлежащее исполнение им кредитного обязательства (ст. 352 ГК), а не нарушение залогодержателем его права собственности на данную вещь. Вещно-правовые иски не могут быть использованы потерпев- шим и при отсутствии индивидуально определенной вещи как пред- мета спора (например, в случае утраты или недостачи конкретного груза по вине его перевозчика, уничтожения чужой вещи и т.д.), ибо вещные отношения по поводу данной вещи в этом случае прекраща- ются. Если же имущественные права участников обязательства нару- шены третьими лицами, не участвующими в обязательстве (например, таким лицом похищена или незаконно изъята вещь, являвшаяся пред- метом договора аренды или хранения), то иск к правонарушителю об их защите (в данном случае об истребовании конкретной вещи) будет носить вещный характер.

В тех случаях, когда ограниченные вещные права возникают по договору с собственником вещи (например, при установлении сер- витута или прав залогодержателя), они защищаются их субъектами в отношении всех других лиц с помощью вещно-правовых (абсолют- ных), а не обязательственных исков, ибо сами эти права носят абсо- лютный, а не относительный характер. Собственник же вещи в такой ситуации связан с субъектом ограниченного вещного права обяза- тельствами, возникшими из договора, и потому во взаимоотношени- ях с последним не может прибегать к вещно-правовым способам за- щиты своих интересов.

Для защиты своих имущественных интересов собственник или субъ- ект иного вещного права может также использовать требование о при- знании недействительной сделки по отчуждению принадлежавшей ему вещи (если речь идет об оспоримой сделке) либо о применении последствий недействительности сделки (если речь идет о соверше- нии ничтожной сделки). В обоих случаях общим последствием совер- шения недействительной сделки станет реституция владения, заклю- чающаяся, в частности, в возврате конкретной вещи (предмета сдел- ки) первоначальному владельцу (п. 2 ст. 167 ГК)2. Очевидно, что если дело касается сделки, совершенной самим собственником, то его от- ношения с контрагентом носят договорный (обязательственный) ха- рактер, что предопределяет и возможные способы защиты его прав.

Но если контрагент собственника по недействительной сделке про- извел отчуждение полученной от собственника вещи третьему лицу, то в отношениях с таким новым приобретателем бывший собствен- ник может использовать только вещно-правовые способы защиты, ибо они не состояли в договорных (обязательственных) отношени- ях друг с другом.

Однако в ряде случаев бывшие собственники, получив отказ в удовлетворении своих вещно-правовых требований о возврате им имущества, находящегося у новых владельцев, которые приобре- ли его в результате сделок, оспаривают сами эти сделки, ссылаясь на недействительность первой из «цепочки» таких сделок (заклю- ченной с их участием в качестве отчуждателей спорной вещи). Ведь поскольку первая из общей «цепочки» сделка признана недействи- тельной, лишаются законных оснований и все остальные сделки по отчуждению данной вещи, что также влечет их недействительность и последовательное применение реституции, а ее конечным резуль- татом должно стать возвращение вещи первоначальному владельцу. Такое последствие по своему содержанию аналогично последствиям виндикации – вещно-правового иска об истребовании вещи, преду- смотренного ст. 302 ГК.

В связи с этим в правоприменительной практике возник вопрос о соотношении виндикации и реституции как способов защиты имуще- ственных прав, прежде всего нарушенного права собственности. Раз- вернувшийся по этому поводу спор был разрешен Конституционным Судом РФ, который вполне обоснованно указал, что в рассмотренной выше ситуации происходит недопустимое смешение различных спо- собов защиты прав собственника: он заявляет обязательственное по сути требование (о реституции вещи) на основании признания недей- ствительной сделки или сделок, совершенных без его участия треть- ими лицами, тогда как в этих целях ему предоставлен виндикацион- ный (вещно-правовой) иск1.
 

Таким образом, требования (иски) о реституции и о виндикации конкретной вещи имеют не только различную (обязательственную и вещно-правовую) юридическую природу, но и различный субъект- ный состав (стороны сделки в первом случае и собственник с неза- конным владельцем – во втором), различный предмет доказывания (недействительность сделки или наличие вещного права) и даже раз- личные предметы (реституция, в отличие от виндикации, допускает денежную компенсацию), а ранее – еще и давностные сроки1. Все это является прямым следствием различия в правовом режиме вещных и обязательственных прав.

Наконец, необходимо отметить различия в вещно-правовой защи- те прав на движимые и недвижимые вещи. Ведь имущественные права в отношении недвижимости возникают, изменяются и прекращаются только в момент их государственной регистрации, т.е. внесения соответ- ствующей правоустанавливающей записи в Единый государственный реестр прав на недвижимость. Следовательно, спор о наличии или от- сутствии вещного права на такой объект по сути сводится к спору о правильности указанной записи, т.е. должен разрешаться путем заяв- ления иска о признании права, а не только о виндикации или реститу- ции недвижимости.

Вещь может быть изъята законным владельцем и у лица, полу- чившего ее без достаточных оснований, например, в результате оши- бочного исполнения обязательства по ее отчуждению. В этом случае к неосновательно получившему ее лицу предъявляется обязательст- венно-правовой иск из неосновательного обогащения, традиционно именуемый кондикционным иском. Он также отличается от вещно-пра- вового (виндикационного) иска по субъектам, объекту и основаниям; однако некоторые правила об обязательствах из неосновательного обогащения в субсидиарном порядке применяются к виндикацион- ным требованиям (главным образом в связи с расчетами при возвра- те вещи из незаконного владения), что в свою очередь порождает во- прос об их соотношении2.

 2. Вещно-правовые иски

1.Понятие и условия виндикационного иска

Виндикационный иск (от лат. vim dicere – «объявляю о применении силы», т.е. истребую вещь принудительно; vindicta – прут, символи- зирующий копье и тем самым – право собственности, который в знак этого налагался истцом на спорную вещь) установлен на случай неза- конного выбытия (утраты) вещи из фактического владения собствен- ника или субъекта иного вещного права (титульного владельца) и за- ключается в принудительном истребовании вещи из чужого незакон- ного (беститульного) владения. В упрощенном виде этот иск обычно определяется как иск не владеющего вещью собственника к незакон- но владеющему ею несобственнику и используется прежде всего для защиты права собственности.

Однако субъектом права на виндикацию по действующему законода- тельству является как собственник, так и любой иной титульный, т.е. законный владелец вещи (например, субъект права хозяйственного ве- дения, или арендатор), который, предъявляя данный иск, должен пре- жде всего доказать свое право (юридический титул) на истребуемую вещь. Иначе говоря, виндикационный иск со времен римского права относится к петиторным, а не к посессорным способам вещно-право- вой защиты (которые защищают самый факт владения вещью безотно- сительно к наличию у ее владельца какого-либо титула). Вместе с тем это не означает, что правом на предъявление виндикационного иска должен располагать любой титульный владелец, в том числе субъект обязательственного права на вещь (арендатор, перевозчик, хранитель и т.д.), как это установлено ст. 305 ГК. Такое право должно быть пре- доставлено лишь субъектам вещных прав, включающих в свой состав правомочие владения вещью.

Следует подчеркнуть, что применительно к виндикации недвижимой вещи истцу необходимо доказать свой титул соответствующей записью в государственном реестре (абз. 2 п. 1 ст. 2 Закона о государственной ре- гистрации прав на недвижимость), что в большинстве случаев означает необходимость предварительного оспаривания имеющейся там записи путем предъявления требования о признании именно за ним права собст- венности (или иного вещного права) на соответствующую вещь. Если же истец является зарегистрированным собственником недвижимой вещи, то право на ее виндикацию может быть признано за ним при фактиче- ском лишении его возможностей владения (и пользования) ею.
Виндикационным иском может защищаться лишь такое вещное право, которое содержит правомочие владения вещью. Если же вещ- ное (ограниченное) право связано только с пользованием чужой ве- щью, то оно может защищаться лишь негаторным, а не виндикаци- онным иском.

Субъектом обязанности (ответчиком по иску) здесь является неза- конный владелец, фактически обладающий вещью на момент предъ- явления требования. Если к этому моменту вещи у ответчика не ока- жется, то виндикационный иск не будет удовлетворен, ибо исчез сам предмет виндикации2. Можно, однако, предъявить к такому лицу обя- зательственный иск о возмещении причиненных им собственнику убытков (ст. 1064 ГК). По традиционным воззрениям ответчиком по виндикационному иску не может быть «сам» законный собственник вещи, хотя действующий ГК в ст. 305 дает возможность субъектам ог- раниченных вещных и даже некоторых обязательственных прав вин- дицировать у собственника принадлежащую ему вещь (что свидетель- ствует о безосновательной предпочтительной защите законом имен- но этих прав, а не права собственности).

Объектом виндикации во всех без исключения случаях является ин- дивидуально определенная вещь, сохранившаяся в натуре. Не могут быть удовлетворены виндикационные требования в отношении ин- дивидуально определенных вещей, не сохранившихся в натуре (на- пример, в случае, когда спорная вещь восстановлена или капитально переделана фактическим владельцем и по сути стала новой вещью). Ведь содержание виндикационного иска – требование возврата конкретной вещи, а не ее замены другой вещью или вещами того же рода и качества.

Невозможно удовлетворить и «виндикационный» иск об истребо- вании вещей, определенных родовыми признаками, например партии однородных товаров, поскольку они могут просто смешаться с другими однородными объектами, принадлежащими тому же владельцу. Иногда заявляются «виндикационные» иски об истребовании из чужого неза- конного владения определенного количества «бездокументарных цен- ных бумаг», например акций, которые не только могут перемешаться с имеющимися у владельца другими аналогичными акциями, но и во- обще являются не вещами, а правами, защищаемыми с помощью обя- зательственных исков о взыскании убытков либо исков о признании таких прав1. В обоих этих случаях речь идет о таких видах имущества, которые не могут быть объектом вещных прав, а потому и права на них должны быть лишены вещно-правовой защиты.

2.Ограничения виндикации у добросовестного владельца вещи

При наличии названных условий собственник (субъект иного вещ- ного права) вправе истребовать свою вещь, обнаруженную им у непо- средственного нарушителя (фактического владельца). Но дело ослож- няется в тех практически наиболее значимых случаях, когда выбыв- шая из владения собственника вещь впоследствии обнаруживается у владельца, который сам приобрел ее у третьих лиц. Например, в пе- риод расторжения брака между супругами бывший муж без согласия жены продал автомобиль, являвшийся объектом их совместной собст- венности. Предъявленное бывшей женой требование о возврате авто- мобиля новый владелец, понесший к тому же расходы по его ремонту, отклонил. Чьи интересы – собственника (титульного владельца) или приобретателя – заслуживают здесь предпочтения?

При ответе на этот вопрос следует иметь в виду, что истребование имущества у фактического владельца собственником или иным закон- ным владельцем во всех без исключения случаях могло бы серьезно ос- ложнить гражданский оборот, ибо тогда любой приобретатель оказался бы под угрозой лишения полученного имущества и потому нуждался бы в дополнительных гарантиях. Вместе с тем не могут быть оставле- ны без гражданско-правовой защиты и законные интересы собствен- ника, нередко заключающиеся именно в возврате конкретной вещи, а не в денежной компенсации за нее.

Поэтому закон традиционно различает два вида незаконного (беститульного, т.е. фактического) владения чужой вещью, порождаю- щих различные гражданско-правовые последствия. При добросове- стном владении фактический владелец вещи не знает и не должен знать о незаконности своего владения (т.е. чаще всего о том, что передавший ему вещь отчуждатель был неуправомочен на ее отчу- ждение). Такое возможно, например, при приобретении вещи в ко- миссионном магазине или на аукционной распродаже, когда про- давец умышленно или по незнанию скрыл от покупателя отсутст- вие требуемых правомочий. При этом в силу п. 3 ст. 10 ГК действует презумпция добросовестности приобретателя. При недобросовест- ном владении фактический владелец знает либо по обстоятельствам дела должен знать об отсутствии у него прав на имущество (напри- мер, похититель или приобретатель вещи «с рук» по заведомо низ- кой цене), причем «к знанию приравнивается незнание по грубой небрежности».

Понятно, что у недобросовестного приобретателя имущество мо- жет быть истребовано собственником во всех случаях без каких бы то ни было ограничений. У добросовестного приобретателя, напротив, невозможно истребовать наличные деньги и предъявительские цен- ные бумаги (п. 3 ст. 302 ГК), во-первых, из-за практических сложно- стей теоретически возможного доказывания их индивидуальной оп- ределенности; во-вторых, по причине возможности получения одно- родной по характеру (денежной) компенсации от непосредственного причинителя имущественного вреда.
 
 
У добросовестного приобретателя вещь можно истребовать в двух случаях. Во-первых, если она была им получена безвозмездно (по дого- вору дарения, в порядке наследования и т.п.), поскольку такое изъятие не нанесет ему имущественных убытков, но будет способствовать вос- становлению нарушенного вещного права (п. 2 ст. 302 ГК). Во-вторых, в случае возмездного приобретения вещи добросовестным приобрета- телем имеет значение способ выбытия вещи у собственника.

Если имущество первоначально выбыло у собственника по его воле (например, отдано им в аренду, а затем незаконно продано арендато- ром третьему лицу), он не вправе истребовать его у добросовестного приобретателя. Ведь последний действовал субъективно безупречно в отличие от самого собственника, допустившего неосмотрительность в выборе контрагента. Собственник не лишается при этом возможно- сти требовать возмещения убытков, причиненных ему таким недобро- совестным партнером. В связи с этим, в частности, при разбиратель- стве в суде упомянутого выше спора о продаже автомобиля бывшим супругом без согласия другого супруга (сособственника) было учте- но, что автомашина находилась в управлении одного из них с согла- сия другого и, следовательно, первоначально вышла из его владения по его воле.

В указанных случаях принято говорить об ограничении виндикации в отношении добросовестного приобретателя чужого имущества. Пра- вила об ограничении виндикации вещи от добросовестного приобре- тателя исторически сложились в германском праве на основе вырабо- танного еще в Средние века принципа Hand muss Hand wahren («рука должна поддерживать руку», а не противоречить ей). Иначе говоря, ес- ли собственник «одной рукой» передал свою вещь какому-либо лицу в пользование, на хранение и т.п., а этот владелец затем неправомер- но произвел ее отчуждение третьему лицу, то последующий иск («дру- гой рукой») собственник должен предъявлять не к приобретателю, а к своему первоначальному контрагенту2. Очевидно, что такое правило способствует защите интересов участников имущественного оборота. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что фигура добросовестного приобретателя рассчитана на использование только в рамках отношений виндикации вещи, а ее применение в других отношениях (напри- мер, при реституции вещи у контрагента по недействительной сделке) юридически некорректно и способно лишь осложнить и запутать си- туацию (что и имело место в недавней правоприменительной практике и в некоторых пытавшихся осмыслить ее теоретических работах).

Возможность истребования вещи у ее добросовестного возмездно- го приобретателя закон теперь распространяет также и на случаи, ко- гда вещь выбыла от лица, которому имущество было передано собст- венником во владение (например, от субъекта ограниченного вещного права или от арендатора), помимо его воли (но первоначально, сле- довательно, выбыло от самого собственника по его воле) (п. 1 ст. 302 ГК). Этим в большей мере защищаются интересы не только собствен- ников, но и добросовестных субъектов права хозяйственного ведения и оперативного управления, а также арендаторов. Ведь они заинтере- сованы в использовании конкретного имущества, которое собствен- ник при отсутствии указанного правила не смог бы сам истребовать от добросовестного возмездного приобретателя.

Но если вещь выбыла из владения собственника помимо его воли (утеряна собственником или лицом, которому она была передана соб- ственником во владение, например арендатором, хранителем или пере- возчиком; похищена у того или другого; выбыла из их владения иным путем помимо их воли), она может быть истребована даже у добросо- вестного приобретателя. Ведь здесь субъективно безупречно поведе- ние как приобретателя, так и собственника. Но приобретатель являет- ся хотя и добросовестным, но все же незаконным владельцем, поэтому предпочтительны интересы собственника. В этой ситуации за добросо- вестным приобретателем сохраняется право на возмещение убытков, причиненных ему отчуждателем вещи (контрагентом по сделке).

Определение добросовестности фактического (беститульного) вла- дельца недвижимой вещи обычно лишено смысла, ибо правоустанав- ливающее значение здесь имеет не способ ее выбытия от предшест- вующего владельца, а государственная регистрация вещного права на нее. В отсутствие такой регистрации фактического владельца ни о ка- кой его добросовестности не может быть и речи, а при ее наличии он считается законным собственником (титульным владельцем). В по- следнем случае истцу (как правило, бывшему собственнику) придется сначала оспорить запись в государственном реестре прав на недвижи- мость, заявив иск о признании своего вещного права на соответствую- щий объект и об изменении (отмене) указанной записи.

В дальнейшем предъявление виндикационного иска (в том числе одновременно с иском о признании права собственности) на практике считается необходимым в случаях, когда спорный объект недвижимо- сти находится в фактическом владении приобретателя, отказывающегося возвратить его собственнику. При этом удовлетворение такого иска от- нюдь не является формально-автоматическим – в нем может быть и от- казано судом, например, при истечении исковой давности (на которую ссылается ответчик и которую следует исчислять с момента необосно- ванной регистрации права собственности)1. Из этого следует, что требо- вание о виндикации недвижимости должно сочетаться с предваритель- ным требованием о признании права собственности на нее и изменении соответствующей записи в государственном реестре прав.

3.Последствия удовлетворения виндикационного иска

При удовлетворении виндикационного иска, т.е. при истребова- нии собственником или субъектом иного вещного права своей вещи из чужого незаконного владения, возникает вопрос о судьбе доходов, которые принесла или могла принести данная вещь, и о возмещении затрат на ее содержание, ремонт или улучшение, произведенных факти- ческим владельцем. Ответ на него также зависит от того, было ли фак- тическое владение добросовестным или недобросовестным.

В силу правил ст. 303 ГК собственник вправе потребовать от недоб- росовестного владельца возврата не только конкретной вещи, но и всех доходов, которые этот владелец извлек или должен был извлечь из нее за все время своего владения (либо их компенсации).

На добросовестного владельца такая обязанность ложится лишь за вре- мя, когда он узнал или должен был узнать о незаконности своего владе- ния. За добросовестным владельцем истребуемой вещи признается так- же право оставить за собой отделимые улучшения, которые он произвел в ней. Он может также требовать от собственника возмещения затрат на произведенные им неотделимые от вещи улучшения, ибо в ином случае собственник по сути получал бы неосновательное обогащение.

С другой стороны, как добросовестный, так и недобросовест- ный владелец вправе потребовать от собственника возмещения не- обходимых затрат на поддержание вещи в надлежащем состоянии за то время, с какого собственнику причитаются доходы от нее. Ведь он получает вещь в надлежащем состоянии и с доходами (или с их компенсацией), сэкономив на необходимых расходах. Ясно, что от- сутствие такого правила вело бы к неосновательному обогащению собственника.

При отказе в удовлетворении виндикационного иска собственника вещи к ее добросовестному приобретателю вследствие известных ограни- чений виндикации возникает вопрос о ее юридической судьбе. Приме- нительно к недвижимым вещам этот вопрос прямо решен законом, объя- вившим их собственностью добросовестных приобретателей с момента государственной регистрации ими своих вещных прав (абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК). Из этого же исходит и судебно-арбитражная практика, рассматри- вающая решение суда об отказе в удовлетворении виндикационного иска об истребовании недвижимости в качестве основания для государствен- ной регистрации перехода права собственности на такую вещь к ее фак- тическому (добросовестному) владельцу1. В этом случае указанный вла- делец не должен ожидать истечения приобретательной давности. По су- ти речь идет о новом основании возникновения права собственности на недвижимость – путем ее добросовестного приобретения.

Спорная движимая вещь как не имеющая формально признанного собственника должна считаться находящейся в фактическом добросо- вестном владении ее приобретателя, который может приобрести право собственности на нее по правилам о приобретательной давности (ст. 234 ГК). Однако при этом она по сути выбывает из имущественного обо- рота на достаточно длительный срок, что не соответствует интересам ни ее приобретателя (владельца), ни третьих лиц. В литературе доста- точно убедительно обосновывается мнение о том, что в данной ситуа- ции в интересах гражданского оборота добросовестного приобретателя вещи во всех случаях следовало бы считать ее собственником2.

4.Негаторный иск

Негаторный иск (от лат. actio negatoria – буквально «отрицающий иск») представляет собой требование об устранении препятствий в осуществлении права собственности или иного вещного права, которые не связаны с лишением субъекта такого права владения его вещью (ст. 304 ГК). В связи с этим негаторным иском могут защищаться как право собственности, так и любые другие (ограниченные) вещные права, в том числе сводящиеся только к пользованию чужой вещью.

Названные препятствия могут, например, выражаться в возведе- нии строений или сооружений, препятствующих доступу света в ок- на соседнего дома или создающих различные помехи в нормальном использовании соседнего земельного участка, в установке дополни- тельных запорных устройств, препятствующих использованию поме- щения, намеренном отключении в нем освещения и отопления, соз- дании собственнику или иному законному владельцу вещи иных ана- логичных помех в ее нормальном использовании.

Субъектом права на предъявление негаторного иска является соб- ственник, сохраняющий вещь в своем владении, или иной титульный владелец (в соответствии со ст. 305 ГК – и субъект обязательственных прав на чужую вещь), испытывающий препятствия в ее использова- нии. Субъектом обязанности (ответчиком по иску) считается наруши- тель прав собственника, действующий незаконно (обычно это каса- ется правомочия пользования, а не владения или распоряжения, что очевидно, например, по отношению к объектам недвижимости). Ес- ли помехи созданы законными действиями, например разрешенной в установленном порядке прокладкой трубопровода возле дома, при- дется либо их претерпевать, либо оспаривать их законность, что не- возможно с помощью негаторного иска.

Объект требований по негаторному иску составляет устранение для- щегося правонарушения (противоправного состояния), сохраняющего- ся к моменту предъявления иска. Поэтому отношения по негаторному иску не подвержены действию исковой давности – требование можно предъявить в любой момент, пока сохраняется правонарушение. При устранении нарушителем противоправного состояния к нему может быть предъявлен лишь обязательственный иск о возмещении причи- ненных этим убытков.

5.Защита титульного владения и владельческая защита

Закрепленная ст. 305 ГК возможность предъявления в защиту сво- их прав и интересов вещных исков (виндикационного и негаторного) не только субъектами вещных прав, но и любыми другими титульными вла- дельцами (субъектами обязательственных прав на чужие вещи) позволяет говорить о наличии в российском гражданском праве общего институ- та вещно-правовой защиты титульного владения. Иными словами, в силу правил ст. 305 ГК вещно-правовыми способами (исками) защищаются не только вещные права, но и всякое правомочие владения вещью, в том числе находящееся в составе других (обязательственных) прав.

Вместе с тем, правомочие владения не считается нашим законом са- мостоятельным имущественным (вещным) правом. Более того, указан- ной защите подлежит лишь титульное владение, поэтому для его защиты в любом случае необходимо доказать наличие такого титула. Следова- тельно, его вещно-правовая защита носит петиторный, а не посессор- ный (владельческий) характер, т.е. не является владельческой (посессорной) защитой в традиционном понимании этой категории (когда имеется в виду защита самого факта владения вещью безотносительно к наличию или отсутствию юридического титула на нее, что весьма об- легчает процесс обоснования заявленных требований). При этом вла- дельцы чужих вещей в силу договора с их собственниками (арендаторы, перевозчики, хранители, доверительные управляющие и т.д.) вправе за- щищать свое право владения вещно-правовыми способами от третьих лиц, не участвующих в их отношениях с контрагентами-собственника- ми, например от похитителей вещей, а не от их собственников, с кото- рыми они находятся в обязательственных отношениях.

Наряду с этим небесполезным представляется и введение в рос- сийское гражданское право владельческой защиты в ее традиционном понимании, поскольку она представляет собой достаточно эффектив- ный способ борьбы с самоуправством. Требование о предоставлении такой защиты направлено на поддержание фактически сложившегося в имущественных отношениях положения (status quo) и сводится к иску об отобрании вещи у самоуправно завладевшего ею лица и возвращении ее прежнему владельцу. В ходе рассмотрения такого спора прежний владелец не обязан, а нарушитель владения не может ссылаться на то, что ему принадлежит какое-либо право (титул) на вещь, хотя послед- ний вправе затем заявить другой иск – о признании своего права на спорную вещь. Разумеется, требование владельческой защиты не мо- жет быть обращено к лицу, получившему вещь от ее первоначального владельца по его воле (например, по договору).

Фактическое владение отчасти уже защищается действующим за- конодательством (п. 2 ст. 234 ГК), однако эта защита касается только случаев добросовестного беститульного владения вещью в период приобретательной давности. При наличии у владельца любого титу- ла он лишается этой возможности и должен прибегать к петиторным средствам защиты своего владения в соответствии со ст. 305 ГК. Бо- лее справедливым представляется наделение и титульного владельца вещи возможностью владельческой (посессорной) защиты.

Следует также иметь в виду, что владельческая защита прежде все- го касается владения движимыми вещами, ибо самоуправное нарушение владения недвижимой вещью (без изменения регистрационной записи о праве на нее) является заведомо неправомерным и недобросовестным, а изменение записи в государственном реестре прав на недвижимость соз- дает возможность для спора о правильности такой записи (т.е. для спора о признании права), а не для применения владельческой защиты.