Понятие и виды юридических лиц
Участниками гражданских правоотношений являются не только физические лица (граждане), но и юридические лица – организации, специально создаваемые для участия в гражданском обороте. Посколь- ку гражданский оборот носит имущественный, товарный характер, участвовать в нем могут лишь независимые, самостоятельные това- ровладельцы, имеющие собственное имущество. Поэтому у юриди- ческих лиц должно быть свое имущество, обособленное от имущества их создателей (учредителей, участников). Этим имуществом они будут отвечать перед своими кредиторами (контрагентами).
Закрепление определенного имущества за организацией в целом оз- начает его выбытие из состава имущества ее учредителей (участников). Но одновременно значительно уменьшается риск их возможных потерь от участия в обороте. Ведь именно учредители (участники) управляют деятельностью созданного ими субъекта, а нередко прямо или косвенно участвуют в ней и тем самым в имущественном обороте, тогда как небла- гоприятные имущественные последствия этой деятельности по общему правилу относятся на имущество этого субъекта (организации), а не на их собственное. В этом и состоит смысл конструкции юридического лица. В результате объединения (отчуждения) части имущества учредите- лей появляется новый субъект права – собственник, являющийся не ре- альным физическим лицом, а неким искусственным (в этом смысле – «фиктивным») образованием, признаваемым, однако, законом особым, самостоятельным субъектом гражданских правоотношений. Более того, данный субъект в принципе продолжает существовать и в случаях ухода из общего дела одного, нескольких или даже всех учредителей (участни- ков)1. Иначе говоря, его юридическая личность является вполне само- стоятельной, независимой от личности создавших его лиц и не сводится к ней. Поэтому такой субъект выступает в обороте от своего собствен- ного имени, а не от имени своих участников, и приобретенные им гра- жданские права и обязанности принадлежат именно ему, а не его уча- стникам. Этим в свою очередь предопределяется и необходимость возложения возможной ответственности по долгам этого субъекта на его имущество, а не на имущество его учредителей (участников).
На таких принципах создавались первые классические юридиче- ские лица – торговые компании. Впоследствии категория юридиче- ского лица получила еще более широкое распространение и стала ис- пользоваться законом по отношению ко всякой самостоятельной ор- ганизации, допущенной государством к участию в имущественном обороте, в том числе даже и к некоторым органам самого государства («юридические лица публичного права»)2. Ведь создание юридического лица может преследовать не только цель получения прибыли на вло- женное имущество (в том числе лицами, не являющимися предпринимателями), но и цель материального обеспечения управленческой, научно-образовательной, культурно-воспитательной, благотворительной или иной общественно полезной деятельности (не предполагаю- щей получение прямых доходов от нее)3.
Но во всех ситуациях применение данной юридической конструкции связано с обособлением определенного имущества с целью ограничения иму- щественной ответственности (т.е. уменьшения риска участия в граждан- ском обороте) для его учредителей (участников)1. Следовательно, основ- ными функциями (задачами), выполняемыми конструкцией юридиче- ского лица, являются ограничение риска ответственности его участников по долгам и более эффективное использование капитала (имущества), в том числе при его объединении учредителями (участниками).
Таким образом, юридическое лицо как субъект гражданского пра- ва по сути представляет собой не что иное, как особый способ органи- зации хозяйственной деятельности, заключающийся в обособлении, персонификации имущества, т.е. в наделении законом обособленного учредителями имущества качествами «персоны» (субъекта), призна- нии его особым, самостоятельным товаровладельцем. Именно персо- нификация имущества характеризует его юридическое обособление от имущества (и личности) своих учредителей и дает возможность после- дующего самостоятельного участия в гражданском обороте (т.е. приоб- ретения и осуществления гражданских прав и обязанностей от своего имени, а не от имени своих учредителей или участников) под собст- венную имущественную ответственность перед кредиторами.
Поэтому никакое юридическое лицо не может нормально участвовать в гражданских правоотношениях, не имея реального имущества, обособ- ленного от имущества его учредителей (участников), но зато после сво- его создания оно может выступать в обороте и при отсутствии участни- ков, и даже при отсутствии учредителей. Подобным образом действу- ют, например, многие благотворительные и иные фонды. Рассмотрение юридического лица в качестве персонифицированного имущества объ- ясняет и тот факт, что у него нет и не может быть никаких личных не- имущественных прав, ибо даже его деловая репутация (п. 7 ст. 152 ГК) целиком обусловлена его участием в имущественных отношениях.
С другой стороны, необходимо отметить опасность этой конструкции для имущественного оборота: ведь одни его участники с помощью созда- ния юридических лиц заранее ограничивают возможность своих имущественных потерь, тогда как другие по-прежнему отвечают перед потенци- альными кредиторами всем своим имуществом. Это обстоятельство предопределяет необходимость законодательного закрепления, во-первых, строго ограниченного, исчерпывающего перечня (numerus clausus) видов (организационно-правовых форм) юридических лиц (с тем, чтобы исклю- чить появление неизвестных и непонятных разновидностей, потенциаль- но опасных для других участников оборота); во-вторых, жестких, импера- тивных правил относительно наличия и состава их имущества (с тем, что- бы исключить появление в обороте «пустышек», заведомо не способных к самостоятельной имущественной ответственности по долгам).
Из сказанного становится очевидным, что категория юридическо- го лица является гражданско-правовой, созданной для удовлетворения определенных реальных потребностей имущественного (гражданского) оборота. Данная юридическая конструкция теряет смысл в публич- но-правовых отношениях, где правосубъектность организации никак не связана с ее имущественной обособленностью, ибо определяется совершенно иными задачами. Именно поэтому, например, правитель- ство или парламент, будучи высшими органами публичной власти, са- ми по себе совершенно не нуждаются в признании их юридическими лицами (для материального обеспечения их деятельности обычно соз- даются специальные организации с правами юридических лиц), по- скольку цели их создания и деятельности никак не предполагают их непосредственного участия в имущественных отношениях.
Вместе с тем персонификация имущества как юридическая конструкция, т.е. определенный прием юридической (законодательной) тех- ники, всегда вызывала известные сомнения, которые основываются на упрощенных, абстрактных представлениях о невозможности уча- стия в правоотношениях таких «искусственных», «фиктивных» обра- зований1. В основе этих взглядов лежит методологически ошибочное, но, к сожалению, достаточно распространенное даже среди юристов представление о том, что право, включая гражданское, может служить лишь формой для содержательных экономических или иных общест- венных явлений и в силу этого не должно создавать и использовать собственные категории и конструкции, принципиально отличающиеся от философских или экономических понятий.
Между тем правовые отношения представляют собой особый, самостоятельный вид реально существующих общественных отношений. С этой точки зрения признание юридической личности за обособленным имуществом представляется не фикцией, а вполне содержательной гражданско-правовой конструкцией. Ведь ее использование позволяет участникам такой организации реально уменьшить риск своих имуществен- ных потерь, а ее кредиторам – получить также вполне реальное, а не фиктивное удовлетворение своих имущественных требований, что и со- ответствует потребностям развитого имущественного оборота. Для реше- ния этих задач необходимо наличие у юридического лица определенного имущества, тогда как наличие и количество его участников (учредите- лей) само по себе не имеет для «третьих лиц» (потенциальных кредито- ров) никакого значения. Именно поэтому в теоретической литературе было справедливо указано на отсутствие необходимости обоснования или поиска людского «субстрата» (сущности) юридического лица, ибо носителем его прав является само юридическое лицо.
В цивилистической литературе, главным образом в германской ли- тературе XIX в., а также в отечественной литературе советского перио- да, обосновывалось большое количество различных теорий, по-разному объяснявших сущность юридического лица. Однако ни одна из них не стала общепризнанной, в частности, и потому, что большинст- во из них базировалось на особенностях того или иного конкретного правопорядка и в силу этого оказалось непригодным для объяснения использования этой юридической категории в современном высокоразвитом имущественном обороте (достаточно широко использую- щем, например, конструкцию «компании одного лица»).
Существующая в российском правопорядке система юридических лиц обусловлена переходным (от централизованно управляемого к рыночно-организованному) характером современной отечественной экономики. В ее составе сохраняются преобладавшие в плановом хозяйстве унитарные (государственные и муниципальные) производственные предприятия, а также некоторые некоммерческие организации-несобственники (учреждения), признание которых юридическими лицами несвойствен- но нормальному рыночному обороту. Наряду с ними развиваются, занимая господствующее место, обычные для рыночной экономики субъекты – акционерные и другие хозяйственные общества и товарищества. Отсюда – деление юридических лиц в российском гражданском праве на собственников и несобственников (обладателей особых ограниченных вещных прав), не свойственное развитым правопорядкам.
В прежней, централизованно управляемой огосударствленной эко- номике основной вид юридических лиц составляли производственные предприятия как таковые, как производственно-технические (имущест- венные) комплексы. При этом реально они не были имущественно обособленными, оставаясь собственностью государства-учредителя и нахо- дясь под его полным контролем. Однако государство не только не отве- чало своим имуществом по их долгам, но и запрещало другим кредиторам обращать взыскание на «основные фонды» предприятий (т.е. на наиболее ценное имущество) как на объекты своей собственности.
Очевидно, что такие своеобразные «субъекты», не будучи не только собственниками, но и юридическими лицами в подлинном смысле слова, могли участвовать лишь в правоотношениях с другими такими же «субъектами» в искусственно организованном и управляемом го- сударством-собственником имущественном «обороте». Не случайно государственные предприятия свыше 30 лет (с конца 20-х до середины 60-х годов прошлого века) работали, вообще не имея формально признанных прав юридического лица и каких-либо прав на закрепленное за ними имущество государства, поскольку этого по сути и не требовалось тогдашними условиями хозяйствования. Ведь они были не това- ропроизводителями, объективно нуждавшимися в участии в имущественном обороте и тем самым – в самостоятельной правосубъектности, а сугубо производственно-техническими образованиями, имевшими целью производство какой-либо продукции безотносительно к реальной потребности в ней, поскольку ее заранее запланированный сбыт составлял уже не их задачу. Ясно, что такие «субъекты права» ни в ко- ей мере не соответствуют рыночной организации хозяйства.
В отличие от этого в рыночной экономике юридическими лицами становятся прежде всего организации коммерческого, а не сугубо производственного характера – различные хозяйственные общества и то- варищества (которые также не случайно практически полностью отсутствовали в прежнем правопорядке). Находящиеся в их собственности «предприятия» – заводы, фабрики, транспортные комплексы, магази- ны, гостиницы и т.д. (т.е. производственно-технические, имуществен- ные комплексы) – рассматриваются как объект, а не субъект права.
В развитых правопорядках, прежде всего в европейском континентальном праве, традиционным является деление юридических лиц на корпорации и учреждения. Корпорации представляют собой добро- вольные объединения физических и(или) юридических лиц, органи- зованные на началах членства их участников (акционерные и другие общества и товарищества, кооперативы, общественные объединения и т.д.), а учреждения – организации, создаваемые («учреждаемые») одним или несколькими лицами и не имеющие членства (строго фик- сированного участия), например благотворительные и иные фонды. Но такой классический подход, к сожалению, неприемлем для российского гражданского права, ибо к числу «учреждений» пришлось бы, например, отнести унитарные предприятия. Понятие «учреждения» у нас имеет свое, особое значение, отличное от традиционного. Под ним понимается некоммерческая организация, обладающая ограниченным вещным правом на свое имущество (п. 1 ст. 120, п. 1 ст. 296, ст. 298 ГК). Поэтому в отечественном правопорядке пока отсутствует деление юридических лиц на корпорации и учреждения, а их законо- дательная классификация проводится по иным основаниям.
Классификация юридических лиц имеет важное гражданско-правовое значение. Во-первых, она дает исчерпывающее представление обо всех их разновидностях. Будучи закрепленной законом, она исключает появление правосубъектных организаций, не входящих в какое-либо подразделение данной классификации, и тем самым препят- ствует появлению среди участников оборота непонятных, сомнитель- ных образований (типа разного рода «фирм», «корпораций», «центров» и т.п.). Поэтому в интересах всех участников оборота закон устанавливает исчерпывающий, закрытый перечень (numerus clausus) видов юридических лиц, которые могут создаваться лишь в прямо предусмотренных им формах.
Во-вторых, такая классификация делает возможным четкое оп- ределение правового статуса той или иной организации и исключает смешение различных по юридической природе организационно-правовых форм хозяйственной деятельности. Так, «малые предприятия», подобно средним и большим, в действительности существуют не в фор- ме унитарных предприятий, а в виде небольших по численности хо- зяйственных обществ, товариществ и производственных кооперати- вов, а «совместные предприятия» (с иностранным участием) – лишь в форме хозяйственных обществ. Сами же «малые» и «совместные» предприятия обоснованно не признаются законом самостоятельны- ми разновидностями юридических лиц.
В действующем российском гражданском законодательстве все юридические лица в зависимости от характера деятельности разделя- ются прежде всего на коммерческие и некоммерческие организации. К коммерческим относятся организации, имеющие в качестве основной цели своей деятельности получение прибыли (п. 1 ст. 50 ГК). Получен- ную прибыль они в дальнейшем тем или иным способом распределяют между своими участниками (учредителями). К ним относятся:
- хозяйственные товарищества;
- хозяйственные общества;
- производственные кооперативы;
- государственные и муниципальные унитарные предприятия.
Ни в каких иных организационно-правовых формах, кроме назван- ных, коммерческие организации создаваться не могут (п. 2 ст. 50 ГК). Таким образом, законодатель намеренно ограничил перечень постоянных, профессиональных участников оборота. Статус коммерческой ор- ганизации дает возможность весьма широкого участия в гражданском обороте (в частности, на базе общей, а не специальной правоспособности, которая предоставляется всем таким организациям, за исключением унитарных предприятий), но влечет и предъявление повышенных требований к деятельности соответствующего юридического лица (на- пример, с точки зрения условий имущественной ответственности).
К некоммерческим организациям относятся потребительские коопе- ративы, общественные и религиозные организации (объединения), учреждения, фонды и другие прямо предусмотренные отдельными законами виды юридических лиц (например, ассоциации и союзы юриди- ческих лиц, некоммерческие партнерства и др.). Гражданский кодекс не содержит исчерпывающего перечня некоммерческих организаций, но предусматривает возможность их появления только в формах, установленных законом (п. 3 ст. 50 ГК). Таким образом, остается по сути непоколебленным замкнутый перечень видов юридических лиц.
Некоммерческие организации создаются для выполнения соци- ально-культурных и тому подобных задач неимущественного харак- тера, решение которых само по себе не требует участия в гражданском обороте. Поэтому ряд из них, например некоторые общественные ор- ганизации, строго говоря, могут работать, не имея прав юридического лица. Но и для тех из них, кто получил статус юридического лица, уча- стие в имущественных гражданских правоотношениях всегда являет- ся (и должно быть) вспомогательным по отношению к их основной деятельности. В связи с этим их предпринимательская, т.е. направленная на получение доходов, деятельность, без которой в некоторых случаях невозможно выполнение их основных задач, подлежит жест- ким ограничениям, с тем чтобы она не превратилась в главную и не оттеснила на второй план выполнение основных (некоммерческих) задач такой организации.
Некоммерческие организации вправе осуществлять предпринима- тельскую деятельность (т.е. получать прибыль), которая должна, однако, соответствовать двум условиям: служить достижению поставленных перед организацией некоммерческих целей и соответствовать этим це- лям по своему характеру (например, общественная организация впра- ве осуществлять приносящую прибыль издательскую деятельность, но не вправе заниматься торгово-посреднической деятельностью). Полученную прибыль некоммерческая организация не вправе распределять между своими участниками (учредителями), а должна направлять на достижение установленных для нее учредителями целей.
В зависимости от прав учредителей (участников) юридического лица на его имущество закон разделяет все юридические лица на три группы. Первую группу составляют юридические лица – собственники, в отношении которых их учредители (участники) имеют лишь обя- зательственные (или корпоративные) права требования, реализуемые за счет имущества этих юридических лиц. Учредители (участники), следовательно, утрачивают право собственности на переданное ими юридическому лицу имущество, если, конечно, последнее прямо не передается создаваемой организации только во временное пользование. К таким юридическим лицам относится большинство коммерче- ских организаций (за исключением унитарных предприятий – несоб- ственников), т.е. товарищества, общества и производственные коопе- ративы, а из числа некоммерческих – потребительские кооперативы (п. 2 ст. 48 ГК) и некоммерческие партнерства.
Во вторую группу включаются юридические лица – несобственни- ки, на имущество которых учредители сохраняют право собственности (унитарные предприятия и учреждения). Существование таких юри- дических лиц не свойственно нормальному имущественному обороту и, как отмечалось, является следствием переходного характера отече- ственной экономики и основанного на нем правопорядка.
К третьей группе относятся юридические лица – собственники, в от- ношении которых их учредители (участники) не сохраняют ни обязательственных, ни вещных прав. Это большинство некоммерческих орга- низаций – общественные и религиозные организации (объединения), фонды, ассоциации (союзы) и др. (за исключением потребительских кооперативов, учреждений и некоммерческих партнерств).
Различие в статусе этих разновидностей юридических лиц прояв- ляется, например, при их ликвидации или выходе из них участника (учредителя). При выходе из юридического лица, относящегося к первойгруппе, его участник вправе потребовать передачи ему части имущества этой организации (причитающейся на его долю), а при ее ликвида- ции – части соответствующего остатка (выход из акционерного об- щества обычно осуществляется путем продажи или иного отчуждения принадлежавших акционеру акций). Если речь идет о второй группе юридических лиц, то при их ликвидации учредитель-собственник получает весь остаток их имущества, а при реорганизации по-прежнему остается собственником имущества соответствующего юридического лица. Наконец, участник (учредитель) юридического лица, относяще- гося к третьей группе, не получает никаких прав на имущество последнего ни при выходе из организации, ни при ее ликвидации.
| |
 |
