Под сбором понимается обязательный взнос, взимаемый с организаций и физических лиц, уплата которого является одним из условий совершения в отношении плательщиков сборов государственными органами, органами местного самоуправления, иными уполномоченными органами и должностными лицами юридически значимых действий, включая предоставление определенных прав или выдачу разрешений (лицензий), либо уплата которого обусловлена осуществлением в пределах территории, на которой введен сбор, отдельных видов предпринимательской деятельности – п. 2 ст. 8 НК РФ.
Что именно представляют собой юридически значимые действия, в НК РФ не определяется. Кроме того, в правовых актах и в литературе можно встретить и иные термины, очевидно, соотносящиеся с термином «юридически значимые действия». Например, в Постановлении КС РФ от 18 июля 2008 г. № 10‑П отмечено, что публичные услуги оказываются физическим или юридическим лицам, по общему правилу, на основе добровольного обращения этих лиц в целях получения необходимых им благ, обладание которыми зависит от соответствующей деятельности государственных органов, представляющих публичную власть (регистрация прав, сертификация товаров или услуг, аккредитация и пр.). Применительно к частному случаю уплаты государственной пошлины в Определении КС РФ от 29 мая 2014 г. № 1068‑О разъяснено, что таким юридически значимым действием является рассмотрение жалобы заявителя судом апелляционной инстанции.
По мнению Г.Г. Ячменева, критерием отнесения тех или иных публичных услуг к юридическим или фактическим действиям является наличие правового результата их осуществления. В отличие от юридических фактические действия, совершаемые в рамках оказания публичных услуг, сами по себе не приводят к наступлению правовых последствий. Однако они могут быть достигнуты с использованием результатов таких действий. Ю.А. Крохина полагает, что под юридически значимыми действиями следует понимать разновидность юридических фактов.
Понятие пошлины в НК РФ не определяется. По всей видимости, это связано с тем, что в ст. 57 Конституции России указано только два вида публичных платежей – налоги и сборы. Но в российской науке налогового права понятия сбора и пошлины иногда разграничиваются: сборы уплачиваются при предоставлении плательщикам определенных прав (выдаче разрешений и лицензий), а пошлины – при совершении в отношении плательщиков юридически значимыхдействий в «чистом» виде, то есть не связанных с предоставлением прав. В особом мнении судьи Гаджиева Г.А. к Постановлению КС РФ от 23 мая 2013 г. № 11‑П разъяснено, что госпошлина взимается за реально совершаемое юридическое действие публичной власти, а сбор (точнее – взнос) делается за потенциальную возможность пользоваться определенными благами.
С.Г. Пепеляев дает научное определение: сборы и пошлины – денежные повинности, взимаемые в индивидуальном порядке в связи с услугой публично–правового характера. Развернутое определение сбора звучит следующим образом: сбор – принудительный платеж, внесение которого является условием доступа к праву, получения права или возможности реализовать право, порождающий встречное обязательство государственного органа перед плательщиком и сопоставимый с объемом и характером этого обязательства.
С точки зрения Д.В. Винницкого, сбор – это установленное законно сформированным представительным органом власти обязательное взимание в денежной форме, обусловленное совершением публичным образованием или уполномоченными им организациями либо должностными лицами в пользу плательщика определенных действий, имеющих юридическое значение и основанное на принципах равенства и соразмерности.
Можно выделить следующие основные признаки сбора. Сбор, как правило, уплачивается авансом, по воле лица, желающего, чтобы в его отношении уполномоченным органом (должностным лицом) были совершены юридически значимые действия. Соответственно, как таковой обязанности по уплате сбора (являющейся следствием некоторого юридического факта) в общем случае не имеется хотя есть обязательность его уплаты, как одно из условий получения желаемых юридически значимых действий. Как указано в Постановлении КС РФ от 17 июля 1998 г. № 22‑П, возникновение обязанности по уплате неналогового платежа основано на несвойственной налоговому платежу свободе выбора. Что именно КС РФ подразумевает под налоговым (неналоговым) платежом в данном контексте и в соответствующем историческом периоде, следует из иных актов данного Суда. Если в Постановлении КС РФ от 11 ноября 1997 г. № 16‑П дано определение налогового платежа (по сути – налога), то в Определении от 10 декабря 2002 г. № 284‑О Суд отождествил неналоговые платежи со сборами.
Следует учитывать, что из всех возможных вариантов юридически значимых действий, которые монопольно могут совершаться органами власти, сборами облагается только некоторая их часть. Без уплаты сбора «облагаемые» юридически значимые действия, как правило, не совершаются уполномоченным органом. Но могут иметь место и исключения. Так, уплата государственной пошлины может быть отсрочена (рассрочена), при том, что само юридически значимое действие будет совершено (например – суд рассмотрит иск). В соответствии с подп. 4 п. 1 ст. 63 НК РФ органами, в компетенцию которых входит принятие решений об изменении сроков уплаты государственной пошлины, являются органы (должностные лица), уполномоченные в соответствии с гл. 25.3 НК РФ «Государственная пошлина» совершать юридически значимые действия, за которые подлежит уплате государственная пошлина. В п. 15 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2014 г. № 46 «О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах» разъяснено, что по общему правилу, если после истечения срока, на который предоставлена отсрочка или рассрочка по уплате государственной пошлины, дело не рассмотрено, суд выносит определение о взыскании с истца, заявителя неуплаченной им государственной пошлины, подлежащее в силу ст. 187 АПК РФ немедленному исполнению.
Из нормативного определения в п. 2 ст. 8 НК РФ следует, что уплата сбора может и не являться единственным условием совершения в отношении плательщика юридически значимых действий. Так, для обращения в суд с иском (заявлением) необходимо не только уплатить государственную пошлину, но и подать исковое заявление с соответствующим приложениями, а также выполнить прочие условия, установленные процессуальными кодексами. М.Ю. Орлов отмечает, что уплата сбора не влечет безусловной обязанности уполномоченного лица совершить юридически значимые действия (необходимо наличие прочих условий). Возмездность. При уплате сбора (и выполнении прочих условий) плательщик получает юридически обязательное встречное предоставление – совершение в его отношении юридически значимых действий (предоставление определенных прав, выдачу разрешений (лицензий)). Если налоги лично безвозмездны (общественно возмездны), то сборы лично возмездны. В то же время возмездность сборов не означает их эквивалентности и не переводит отношения по уплате сборов из разряда публично–правовых в разряд частноправовых. В Постановлении КС РФ от 28 февраля 2006 г. № 2‑П постулируется, что сборы, как и налоги, являются конституционно допустимым платежом публичного характера, уплачиваемым в бюджет в силу обязанности, установленной законом, а не договором. Исходя из Постановления КС РФ от 23 мая 2013 г. № 11‑П, сбор, в отличие от налога, обладает свойством индивидуальной возмездности.
В частности, суд обязан рассмотреть имущественный спор между истцом и ответчиком при условии уплаты соответствующей суммы государственной пошлины, исчисляемой в зависимости от цены иска, вне зависимости от сложности спора и предполагаемых временных и прочих затрат. При этом существенная часть современных налоговых споров в арбитражных судах – споры о признании ненормативных правовых актов налоговых органов недействительными; о признании решений и действий (бездействия) должностных лиц налоговых органов незаконными, оплачиваются заявителями фиксированным размером государственной пошлины: для физических лиц – 300 руб., для организаций – 3000 руб. (подп. 3 п. 1 ст. 333.21 НК РФ). Соответственно, заявление о признании недействительным решения, принятого налоговым органом по результатам проверки, в котором налогоплательщику доначислено 100 млн. руб. налогов (пеней, санкций), должно оплачиваться той же суммой государственной пошлины, что и решение, в котором доначислено 10 руб. Следует отметить, что такое правовое регулирование критикуется в юридической литературе. Так, А.Г. Першутов полагает, что, по сути, требование налогоплательщика носит имущественный характер, законодателю следовало бы для требований, которые подлежат денежной оценке, установить правило, согласно которому госпошлина должна уплачиваться в размере, предусмотренном для искового заявления имущественного характера, подлежащего оценке. Соответственно, по спорам данной категории государственная пошлина «сдерживающим фактором» для обращения в суд не является, хотя такое значение могут иметь иные судебные расходы (на представителя, на производство экспертизы или оценки и т.д.). В Постановлении Президиума ВАС РФ от 15 октября 2013 г. № 16416/11 отмечается, что институт возмещения судебных расходов не должен являться необоснованным препятствием для обращения в суд с целью защиты прав, но в то же время выполняет роль одного из средств предотвращения сутяжничества.
По сведениям, приведенным Р. Польссоном, в шведской правовой системе важным является разграничение между такими платежами как налоги, с одной стороны, и сборы, с другой. Под сборами понимаются принудительные выплаты, которые обусловлены специальной целью и характеризующиеся тем, что плательщик или третье лицо получает определенное встречное предоставление, например, некоторое преимущество в связи с уплатой сбора. Напротив, налог обычно определяют как принудительную выплату, не имеющую особого (адресного) предназначения. Сумма налога поступает в государственную казну, однако налогоплательщик не приобретает в связи с этим какого–либо права на встречное предоставление. Деление обязательных платежей на налоги и сборы имеет существенное значение при определении порядка установления норм, которые регулируют их взимание.
Как справедливо отмечает Н.М. Казанцев, правомерный обмен не тождествен эквивалентному. Что касается гражданских правоотношений, то, как это следует из п. 3 ст. 423 ГК РФ, договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное. В Постановлении Президиума ВАС РФ от 17 июня 2014 г. № 3290/14 отмечается (в гражданско–правовом плане), что эквивалентность предоставленного исполнения презюмируется, обратное подлежит доказыванию заинтересованным лицом.
Очевидно, что определить «стоимость» соответствующих юридически значимых действий в денежном выражении зачастую затруднительно, либо вообще невозможно. Неэквивалентность сбора встречным юридически значимым действиям означает, что степень данной неэквивалентности может быть оценена лишь приблизительно. В Постановлении КС РФ от 28 февраля 2006 г. № 2‑П разъяснено, что обязательные индивидуально–возмездные фискальные платежи, внесение которых является одним из условий совершения государственными органами определенных действий в отношении плательщиков (в том числе предоставление определенных прав и выдача разрешений) предназначены для возмещения соответствующих расходов и дополнительных затрат публичной власти. Исходя из Постановления КС РФ от 23 мая 2013 г. № 11‑П, государственная пошлина, взимаемая за совершение уполномоченным органом или должностным лицом соответствующих юридически значимых действий, является специфической разновидностью публично–финансовых платежей, размер которых не обязательно должен быть эквивалентен понесенным в связи с совершением этих действий затратам и определяется федеральным законодателем на основе принципов справедливости и соразмерности исходя из цели обеспечения публичного порядка в конкретной сфере общественных отношений и характера прав, реализация которых связывается с необходимостью уплаты государственной пошлины.
Исходя из ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 210‑ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг» государственные и муниципальные услуги в общем случае предоставляются заявителям на бесплатной основе. Соответственно, для существенного количества юридически значимых действий, которые должны выполнять государственные органы, уплаты государственной пошлины не предусмотрено (о чем иногда специально указывается в нормативных актах). Так, вообще не оплачиваются государственной пошлиной: заявление о пересмотре вступившего в законную силу судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам – гл. 37 АПК РФ (поскольку для заявлений такого типа пошлина в гл. 25.3 НК РФ не предусмотрена); заявление об оспаривании решения административного органа о привлечении к административной ответственности – ч. 4 ст. 208 АПК РФ; заявление об оспаривании постановлений должностных лиц службы судебных приставов, их действий (бездействия) – ч. 2 ст. 329 АПК РФ. Суды, в силу п. 2 ст. 333.20, п. 2 ст. 333.22, п. 3 ст. 333.23 НК РФ, могут индивидуальным актом вообще освободить заинтересованное лицо от уплаты государственной пошлины, либо уменьшить ее размер, а также отсрочить (рассрочить) ее уплату.
Кроме того, с течением времени некоторые юридически значимые действия могут перемещаться законодателем из разряда безвозмездных в разряд «оплачиваемых», может изменяться размер платы. Так, до 1 января 2005 года принятие арбитражным судом мер по обеспечению иска (ст. 92 АПК РФ) не оплачивалось государственной пошлиной в силу отсутствия соответствующей нормы в Законе РФ от 9 декабря 1991 г. № 2005‑1 «О государственной пошлине». В настоящее время в ст. 333.21 НК РФ предусмотрена уплата государственной пошлины при подаче заявления об обеспечении иска в размере 3000 руб. (подп. 9 п. 1). В Определении КС РФ от 24 января 2008 г. № 46‑О‑О отмечается, что определение видов юридически значимых действий, за совершение которых взимается государственная пошлина, и установление ее размера относится к компетенции федерального законодателя.
Может иметь место и иной подход (в т.ч. через толкование правоприменителя). До 1 января 2013 г. действовал подп. 13 п. 1 ст. 333.21 НК РФ, в соответствии с которым оплачивалась государственной пошлиной выдача копий любых документов из арбитражного дела (4 руб. за одну страницу документа, но не менее 40 руб.). В АПК РФ подобной обязанности судов (по выдаче копий документов из дела) прямо не предусмотрено. Соответственно, арбитражные суды по заявлениям лиц, участвующих в деле, изготавливали копии документов фактически на основании НК РФ. С 1 января 2013 г. данное нормативное положение утратило силу, вследствие чего возник вопрос: выдают ли теперь арбитражные суды копии документов без уплаты государственной пошлины (при том, что они могут быть запрошены многократно)? В Информационном письме Президиума ВАС РФ от 12 марта 2013 г. № 155 «О порядке выдачи копий документов» разъяснено, что АПК РФ не предусматривает обязанности суда изготавливать копии содержащихся в материалах дела документов, за исключением копий принимаемых в виде отдельного документа судебных актов и протоколов судебных заседаний, и выдавать их лицам, участвующим в деле. При этом лица, участвующие в деле, вправе знакомиться с материалами дела, самостоятельно делать выписки из них и снимать копии (ч. 1 ст. 41 АПК РФ).
Другой пример – в силу разъяснений ВАС РФ, ходатайство о приостановлении исполнения решения государственного органа, органа местного самоуправления, иного органа, должностного лица (ч. 3 ст. 199 АПК РФ) государственной пошлиной не облагается (п. 29 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2014 г. № 46). При этом ранее ВАС РФ не обозначал принципиальных различий между приостановлением исполнения ненормативных актов и прочими обеспечительными мерами (в т.ч. п. 76 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 57, п. 4 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 20 февраля 2006 г. № 105, п. 1 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 августа 2004 г. № 83, Постановление Президиума ВАС РФ от 10 июля 2012 г. № 6791/11), вследствие чего истребование арбитражными судами государственной пошлины при заявлении заинтересованным лицом ходатайства по ч. 3 ст. 199 АПК РФ было обычной практикой.
Особо следует отметить, что в общем случае сбор уплачивается именно в целях получения юридически значимых действий, то есть за процедуру, а не за положительный для плательщика результат. Например, истец, оплачивающий государственную пошлину за рассмотрение его иска судом, совершает одно из обязательных действий для начала судопроизводства, а вовсе не оплачивает положительное для него судебное решение. Также и заявитель, претендующий на предоставление ему лицензии и оплативший государственную пошлину, «оплачивает» процедуру ее выдачи, но не саму желаемую лицензию. В Постановлении КС РФ от 23 мая 2013 г. № 11‑П разъяснено, что НК РФ не предполагает возврата уплаченной государственной пошлины в случае отказа в предоставлении лицензии на розничную продажу алкогольной продукции.
Тем, не менее, сам по себе факт уплаты сбора не означает, что его возврат вообще невозможен – НК РФ для этого предусматривает специальные нормы и условия. В п. 8 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2014 г. № 47 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции» разъяснено, что в случае, если организация, обратившаяся с заявлением о выдаче лицензии, отозвала свое заявление до момента принятия лицензирующим органом соответствующего решения, судами при рассмотрении вопроса о наличии оснований для возврата уплаченной государственной пошлины не могут быть приняты во внимание доводы о несовершении в отношении организации юридически значимого действия, поскольку согласно подп. 4 п. 1 ст. 333.40 НК РФ уплаченная государственная пошлина подлежит возврату в случае отказа лица, уплатившего государственную пошлину, от совершения юридически значимого действия до обращения в уполномоченный орган (к должностному лицу).
Впрочем, в зарубежных правовых порядках обосновывается и иной подход к вопросу возврата подобных публичных платежей. Так, например, А. Бланкенагель, критикуя Постановление КС РФ от 23 мая 2013 г. № 11‑П, приводит сведения о том, что в немецком административном праве существуют два вида разрешений на ведение экономической деятельности: собственно разрешение и лицензия. Они выполняют специфические и различающиеся функции. Разрешение направлено на превентивную проверку ходатайствующего субъекта с точки зрения выполнения им установленных законом требований, которые, в свою очередь, должны обеспечивать безопасность экономической деятельности. Проверяется, например, надежность и квалификация субъекта, безопасность его деятельности для потребителей и т.п. Рынок этой экономической деятельности свободен и всем доступен. Сбор взимается за рассмотрение ходатайства и служит эквивалентом административных расходов, которые возникают независимо от содержания конкретного решения госоргана – предоставления разрешения или отказа. Поэтому возврат сбора не предусмотрен. У лицензии две функции. Во–первых, она обеспечивает, так же как и разрешение, превентивную проверку безопасности. Во–вторых, открывает компании доступ к регулируемому государством, то есть несвободному рынку. Соответственно, хозяйствующий субъект, который ведет деятельность на урегулированном рынке в отсутствие свободного доступа конкурентов, может благодаря лицензии получить значительные доходы. За предоставление такой возможности государство требует свою долю доходов в виде однократных или регулярных лицензионных платежей. Если в выдаче лицензии отказано, возможность получения доходов не реализуется, а значит, доли государства быть не может. Следовательно, при однократной уплате пошлины та ее часть, которая является «долей государства в доходах», должна подлежать возврату. Регулирующая публичная цель сбора. При возложении на налогоплательщика обязанности по уплате налога обычно преследуется основная публично значимая цель – финансовое обеспечение деятельности публично–правовых образований (фискальная цель), что следует из положения, предусмотренного п. 1 ст. 8 НК РФ. Нормативное определение сбора, данное в п. 2 ст. 8 НК РФ, прямо не регламентирует публичную цель его установления. Поскольку сбор уплачивается плательщиком в целях совершения в его отношении юридически значимых действий, такая цель уплаты сбора очевидна только для плательщика.
Вопрос относительно публичной цели, которую преследует государство, устанавливая сбор и, соответственно, переводя некоторые юридически значимые действия в разряд «оплачиваемых», является дискуссионным. В современной литературе и в судебных актах зачастую высказывается мнение, что сборы вводятся государством в целях покрытия (без прибыли) издержек органов, совершающих юридически значимые действия. Такой подход в некоторой степени подтверждается Определением КС РФ от 10 декабря 2002 г. № 283‑О, в котором сборы рассмотрены, как обязательные индивидуально–возмездные платежи, внесение которых является одним из условий совершения государственными органами определенных действий в отношении плательщиков (в том числе предоставление определенных прав или выдача разрешений) и которые предназначены для возмещения соответствующих расходов и дополнительных затрат публичной власти. Другой пример: в Определении КС РФ от 14 мая 2002 г. № 94‑О разъяснено, что платежи, взимаемые за обязательный государственный технический осмотр, предназначены для возмещения расходов публичной власти на проведение работ по проверке в установленные сроки технического состояния транспортных средств, в том числе с использованием средств технического диагностирования, и, следовательно, должны быть соразмерны указанным расходам.
Однако данный подход обоснованно критикуется рядом ученых. Так, М.В. Карасева отмечает, что вредность такой правовой позиции заключается в том, что законодатель может, например, изменить размеры государственной пошлины, уплачиваемой при обращении в суд. Сейчас пошлина определяется от цены иска. А можно ее размер определять в зависимости от количества судебных заседаний, т.е. от фактических затрат суда. В этом плане можно отметить, что и для истца (заявителя) и для ответчика, как правило, важен результат – судебный акт, вынесенный по итогам справедливого публичного судебного разбирательства в разумный срок независимым и беспристрастным судом (ст. 2 АПК РФ), а не количество судебных заседаний. Кроме того, по искам неимущественного характера (в том числе – о признании недействительными ненормативных актов налоговых органов) размер государственной пошлины является фиксированным.
Выясняя публичную цель установления сборов, следует признать, что сборы могут вводиться в качестве своеобразного «барьера доступности» для получения плательщиком юридически значимых действий. Например, условие об уплате государственной пошлины при обращении с исками (заявлениями) в судебные органы препятствует массовому сутяжничеству, которое, очевидно, парализовало бы их работу. По мнению С.Г. Пепеляева, пошлина является фискальным барьером доступности основных прав. Такой барьер следует рассматривать как один их видов ограничения этих прав. В.В. Томаров обоснованно заключил, что для того, чтобы предоставить гражданам и их объединениям право, закрепленное в Конституции РФ, его нужно сначала ограничить. С точки зрения А. Бланкенагеля, в Германии сбор – это компенсация за предоставленное благо. Поэтому было бы несправедливым финансировать предоставление блага конкретному лицу (группе) из общих (налоговых) доходов бюджета. У сборов есть еще одна функция – управление общественным поведением. В Постановлении Президиума ВАС РФ от 15 октября 2013 г. № 16416/11 разъяснено, что институт возмещения судебных расходов не должен являться необоснованным препятствием для обращения в суд с целью защиты прав, но в то же время выполняет роль одного из средств предотвращения сутяжничества.
Иными словами, сборы, как и налоги, могут иметь косвенную регулирующую функцию, т.е. делать определенные виды юридически значимых действий, осуществляемых уполномоченными органами, более или менее привлекательными для плательщиков. Очевидно и то, что «барьеры доступности» могут быть введены государством и другими способами (например – путем повышения требований к лицу, желающему получить некоторое право).
Примечательно то, что в п. 8.2 Порядка проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке (утв. Приказом ФАС России от 28 апреля 2010 г. № 220) условия лицензирования отдельных видов деятельности прямо названы, как разновидность административных ограничений, вводимых органами государственной власти и местного самоуправления и иными органами и организациями, наделенными правами данных органов (не противоречащие антимонопольному законодательству), а также как барьеры входа на товарный рынок.
Но в некоторых случаях в сборах явно прослеживается фискальная цель и весьма непростым является вопрос о том, какая именно цель превалирует в конкретном случае – фискальная, либо регулирующая. Так, в соответствии с подп. 94 п. 1 ст. 333.33 НК РФ предоставление лицензии на производство, хранение и поставки произведенного этилового спирта (в том числе денатурированного) оплачивается государственной пошлиной в сумме 9,5 млн. руб. То, что правовое регулирование производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции преследует фискальные цели, прямо указано в Определении КС РФ от 24 февраля 2011 г. № 199‑О‑О. В Постановлении КС РФ от 23 мая 2013 г. № 11‑П дополнительно разъяснено, что одним из условий осуществления в отношении соискателя лицензии на розничную продажу алкогольной продукции лицензионных действий является уплата государственной пошлины, размер которой, как следует из взаимосвязанных положений подп. 94 и 92 п. 1 ст. 333.33 НК РФ, значительно превосходит общий размер государственной пошлины, взимаемой за предоставление лицензии (40 000 руб. и 6000 руб. соответственно). Установление повышенного размера государственной пошлины за предоставление лицензии на розничную продажу алкогольной продукции по своему предназначению направлено не только на пополнение бюджета или на компенсацию затрат публичного субъекта на лицензирование соответствующей деятельности, но и на регулирование этой деятельности путем создания фискального барьера для выхода на рынок розничной продажи алкогольной продукции.
С тем, что лицензионные сборы на право осуществления деятельности на алкогольном рынке (вместо которых в настоящее время взимается государственная пошлина), были установлены с фискальной целью, солидарен, например, Г.Г. Ячменев.
Фискальная функция сбора в некоторой степени следует и из Постановления КС РФ от 18 июля 2008 г. № 10‑П. Суд указал, что расходы государственной власти на осуществление ее конституционных функций покрываются в первую очередь за счет такой необходимой составной части бюджета, как налоги и сборы, которые, как неоднократно указывал КС РФ, являются условием существования государства и представляют собой форму отчуждения собственности в целях обеспечения расходов публичной власти, а также за счет внебюджетных средств, имеющих публично–целевое назначение, к каковым относится плата за оказание публичных услуг физическим или юридическим лицам. Следует отметить, что в данном постановлении судом практически отождествляются налоги и сборы (в частности, указана их единая публичная цель – обеспечение расходов публичной власти), что не может не вызывать определенных сомнений.
Более предпочтительным представляется такой подход: фискальная функция у сбора присутствует, но она в общем случае не может являться основной. Установление сбора и его размер должны быть обусловлены его косвенной регулирующей функцией. Указанный довод можно обосновать, например, мнением П. Кирххофа, с точки зрения которого принцип правового государства отвергает коммерциализацию государственного управления и ограничивает расходы, связанные с оказанием услуг государством в ответ на платежеспособный спрос. Исходя из позиции судьи А.Л. Кононова, выраженной в особом мнении к Постановлению КС РФ от 11 ноября 1997 г. № 16‑П, «самофинансирование» органов государственного управления через сборы является не чем иным, как коммерциализацией их деятельности, что противоречит принципам правового социального государства, потребности которого должны покрываться за счет общего налогового бремени через единый государственный бюджет. Еще пример: в Постановлении КС РФ от 14 мая 2009 г. № 8‑П разъяснено, что целью установления экологических платежей (ранее признанных сборами в Определении КС РФ от 10 декабря 2002 г. № 284‑О), как одного из способов экономико–правового регулирования охраны окружающей среды, направленного на обеспечение конституционного права каждого на благоприятную окружающую среду, является не столько фискальный интерес государства в наполнении казны, сколько сохранение природы и обеспечение экологической безопасности.
Соответственно, если в конкретном сборе имеет место явное превалирование фискальной функции над регулирующей, то такой сбор свидетельствует именно о коммерциализации государственного управления, представляет собой ответ государства на платежеспособный спрос лиц, заинтересованных в услугах (правах, юридически значимых действиях), монопольно предоставляемых государством. Заслуживает внимания и точка зрения В.М. Зарипова, который полагает, что сборы, установленные в значительном размере и призванные не только покрыть административные расходы, но и в существенной части получить от плательщика средства безвозмездно, могут быть обозначены, как «налогосборы», а соответствующее явление – фискализацией сборов. Русский финансист И.М. Кулишер отмечал, что в правительственных учреждениях возможно превышение доходов над расходами, взимание за услугу более, чем это соответствует связанным с ней расходам, прикрепление к пошлине налога, превращение пошлины в налог. Таковы многочисленные сборы с переходящих имуществ – крепостные (при продаже недвижимостей), биржевые (со сделок на процентные бумаги), квитанционные, вексельные и чековые сборы, сборы с договоров аренды и найма и т.д. Все они, в сущности, налоги. Доля налога значительно превышает содержащуюся в них их пошлину. Мало того, есть среди них и такие регистрационные сборы (в особенности, во Франции), – где не платеж установлен ради покрытия расходов по регистрации сделки, а регистрация сделки ради платежа. Регистрация многих актов вовсе не нужна или, точнее, нужна не плательщику, а казне, чтобы плательщик не улизнул из фискальных сетей. Это фиктивные пошлины, пошлины, симулирующие особый интерес тех или других групп населения, на самом деле не существующий в природе.
Соответственно, как и было показано ранее, исходя из политических соображений, государство может и не повышать налоги и не вводить новые, а все возрастающую потребность в денежных средствах покрывать платежами, взимаемыми за «платные» монопольные государственные услуги, и постоянно расширять их перечень, а также увеличивать ставки платежей.
Кроме того, примечателен и тот факт, что с целью пополнения казны государственные (муниципальные) органы власти могут специально создавать коммерческие организации, исполняющие квазипубличные функции (например – по предоставлению информации заинтересованным лицам). Пример такой ситуации рассмотрен в Постановлении Президиума ВАС РФ от 19 января 2010 г. № 11390/09. Суд отметил, что выполнение работ по составлению и ведению списков плательщиков земельного налога и арендной платы за землю является контрольной функцией органа власти, которая не может быть передана хозяйствующему субъекту. Ведение электронной карты состояния земель на территории города Сочи, подготовка и выдача справок, содержащих земельно–кадастровую информацию, не могут осуществляться муниципальным унитарным предприятием. Обязательность. Обязанность по уплате сбора, как и обязанность по уплате налога, обеспечена государственным принуждением. Неуплаченный добровольно сбор может быть взыскан принудительно путем обращения взыскания на имущество плательщика. При этом, если возникновение обязанности по уплате налога – результат уже осуществленной экономической деятельности налогоплательщика, то сбор обычно уплачивается добровольно, как одно из условий для совершения в отношении плательщика юридически значимых действий (т.е. авансом, в отношении будущей деятельности).
Этот критерий (возникновение обязанности по уплате налога вследствие (т.е. после) появления в деятельности плательщика объекта налога) позволяет четко охарактеризовать торговый сбор (гл. 33 НК РФ), именно как налог, а не как сбор. В соответствии с п. 1 ст. 412 НК РФ объектом обложения торговым сбором признается использование объекта движимого или недвижимого имущества для осуществления плательщиком сбора вида предпринимательской деятельности, в отношении которого установлен сбор, хотя бы один раз в течение квартала. Соответственно, добавка в п. 2 ст. 8 НК РФ «…либо уплата которого обусловлена осуществлением в пределах территории, на которой введен сбор, отдельных видов предпринимательской деятельности» фактически призвана на законодательном уровне нивелировать различия между сборами и налогами, для упрощенного введения новых налогов под видом сборов.
Обязанность по уплате сбора, как правило, должна быть исполнена самостоятельно, до совершения юридически значимых действий уполномоченным органом. При соблюдении прочих условий плательщик может требовать совершения юридически значимых действий с обязанного сделать это органа власти (должностного лица). Соответственно, обязательность сбора скорее сводится к тому, что он является обязательным (но не единственным) условием для совершения в отношении плательщика юридически значимых действий. Если же по какой–либо причине (например – вследствие использования плательщиком отсрочки) сбор подлежит уплате уже после совершения юридически значимых действий (после фактического использования права), то он может быть взыскан принудительно, как и налог.
Как уже отмечалось, нередко в сборах, в отличие от налогов, обосновывают некоторую свободу выбора (лицо, желающее получить от уполномоченного органа юридически значимые действия, само определяет необходимость в них, в том числе учитывая обязательность уплаты сбора, как одно из условий совершения этих действий). Так, например, А.А. Пилипенко полагает, что вступление в отношение, связанное с уплатой сбора, носит для лица добровольный характер, поскольку добровольным является само обращение к государству по поводу оказания с его стороны определенной услуги. Кроме того, в Постановлении КС РФ от 17 июля 1998 г. № 22‑П рассматривалась плата за провоз тяжеловесных грузов по автомобильным дорогам общего пользования. Суд отметил, что данная плата в отличие от налоговых платежей не отвечает признаку индивидуальной безвозмездности, поскольку именно ее плательщики получают возможность использовать федеральные автомобильные дороги для решения своих хозяйственных и иных задач на определяемых ими согласованных условиях и соразмерно произведенной оплате. Таким образом, возникновение обязанности уплаты указанного платежа основано на не свойственной налоговому платежу свободе выбора, в данном случае – выбора способа транспортировки груза.
Однако «свобода выбора» применительно к сборам – очень условная категория. Сходным образом можно обосновать и свободу выбора в налогах: лицо, информированное о правовых последствиях определенной деятельности, само определяет необходимость ее осуществления, в том числе учитывая обязательность уплаты налогов по ее итогам. Соответственно, лицо может «добровольно» не осуществлять облагаемую деятельность, не получать доход, не владеть облагаемым имуществом и, соответственно, не платить налоги. В особом мнении к указанному Постановлению КС РФ от 17 июля 1998 г. № 22‑П судья А.Л. Кононов заключил, что рассматриваемый платеж имеет обязательный или непременный характер, поскольку он является нормативно установленным способом изъятия денежных средств. Обязательность его в том, что при неуплате владелец транспортного средства не получает соответствующего разрешения на перевозку груза.
В Определении КС РФ от 14 декабря 2004 г. № 451‑О суд сделал вывод о том, что с учетом особенностей транспортного налога его налоговая база определяется в соответствии с критериями, позволяющими, в частности, оценить уровень воздействия транспортного средства на состояние дорог общего пользования. Соответственно, в платеже, который всегда позиционировался, как налог, прослеживаются и очевидные параллели с указанной платой за провоз тяжеловесных грузов по автомобильным дорогам общего пользования. Уплата в денежной форме. То, что сбор, как и налог, может быть уплачен только в денежной форме, прямо следует из его определения. Сбор представляет собой взнос, который подлежит уплате. Именно такое понимание сбора существует и на практике.
Однако, как было показано выше, не следует полагать, что публичная власть обязательно будет ограничиваться только денежной формой налога или сбора. При наличии возможности легитимно и безвозмездно (либо условно–возмездно) получить от частного субъекта ликвидное имущество в натуральной форме, это вполне может быть сделано и через правовые конструкции, аналогичные налогу или сбору. Не исключено и прямое, либо косвенное принуждение заинтересованного частного субъекта безвозмездно выполнить для публичного субъекта какие–либо работы (оказать услуги). Плательщиками сборов могут являться только лица, обладающие гражданской правоспособностью (за исключением публично–правовых образований). Указанный признак присутствует как у сбора, так и у налога. Плательщиками сборов могут являться только организации и физические лица, определение которых дано в п. 2 ст. 11 НК РФ. Публично–правовые образования, исходя из указанной нормы, не входят в объем понятия «организация» и не могут быть обязаны к уплате сборов.
Размер сбора, в соответствии с нормами права, в принципе может отличаться для различных категорий плательщиков, а некоторые лица, требующие совершения юридически значимых действий, могут вообще освобождаться от уплаты сбора на основании нормы закона. Так, подп. 12 п. 1 ст. 333.36 НК РФ предусматривает, что от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым ВС РФ в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, освобождаются вынужденные переселенцы и беженцы – при подаче административных исковых заявлений об оспаривании отказа в регистрации ходатайства о признании их вынужденными переселенцами или беженцами. В соответствии с общей нормой подп. 4 п. 1 ст. 333.35 НК РФ: от уплаты государственной пошлины, установленной гл. 25.3 НК РФ, в общем случае освобождаются федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления при их обращении за совершением юридически значимых действий, установленных данной главой. Впрочем, последний пример фактически подтверждает то, что публично–правовые образования вообще не являются плательщиками сборов (как и налогов). Государственные (муниципальные) органы, выступающие именно в качестве органов власти, действуют не от своего имени, а от имени представляемых ими публично–правовых образований.
Следует отметить, что размер сбора (государственной пошлины) иногда может быть снижен конкретному плательщику и на основании индивидуального акта органа власти. Истребуемый с плательщика сбор не является следствием деятельности самого плательщика. Установление «оплачиваемых» юридически значимых действий и соответствующего им размера сбора является только результатом творчества законодателя. Следовательно, исходя из требований справедливости, может быть необходима индивидуальная дифференциация суммы сбора. Так, если размер сбора за совершение наиболее важных юридически значимых действий является существенным (например – максимальный размер государственной пошлины для рассмотрения имущественного иска в суде общей юрисдикции установлен п. 1 ст. 333.19 НК РФ, как 60 тыс. руб., а в арбитражном суде – в п. 1 ст. 333.21 НК РФ, как 200 тыс. руб.), то индивидуальная дифференциация позволяет сделать юридически значимое действие в равной степени доступным всем заинтересованным лицам, вне зависимости от реального различия в их имущественном положении. В Постановлении КС РФ от 4 апреля 1996 г. № 9‑П отмечается, что основные права граждан Российской Федерации гарантируются Конституцией РФ без каких–либо условий фискального характера.
Соответственно, как это указано в п. 2 ст. 333.20, п. 2 ст. 333.22, п. 3 ст. 333.23 НК РФ (скорректированных в порядке реализации Определений КС РФ от 13 июня 2006 г. № 272‑О и № 274‑О), суды, исходя из имущественного положения плательщика, могут освободить заинтересованное лицо от уплаты государственной пошлины, либо уменьшить ее размер, а также отсрочить (рассрочить) ее уплату.
При этом возможность уменьшения размера налога на основании индивидуального акта органа власти в действующем российском законодательстве вообще не предусмотрена, поскольку это противоречило бы принципу юридического равенства налогоплательщиков и, по всей видимости, повлекло бы злоупотребления. Пожалуй, единственным отечественным примером дела, разрешенного на уровне высшего судебного органа, в рамках которого был применен подобный подход, является Постановление Президиума ВАС РФ от 28 июля 2009 г. № 3703/09. Суд сделан вывод о том, что исчисленный налоговым органом для конкретного налогоплательщика в полном соответствии с действующим законодательством ЕНВД не отвечает требованиям ст. 3 НК РФ, вследствие чего решение налогового органа о доначислении данного налога (произведенное в полном соответствии с НК РФ), незаконно. Следует, однако, отметить, что данный судебный акт высшего органа не породил массовую аналогичную практику в арбитражных судах субъектов федерации, в чем можно убедиться, использовав справочно–правовые системы. В частности, не совсем понятно, какой именно налог (в какой сумме, как именно исчисленный и от какой величины) должен уплатить предприниматель, если его вмененный доход составляет большую величину, чем реальный доход.
Является достаточно непростым вопрос об индивидуальном характере сбора (либо об отсутствии такого характера). Как следует из общего разъяснения п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2014 г. № 46 плательщик государственной пошлины обязан самостоятельно, то есть от своего имени, уплатить ее в бюджет, если иное не установлено законодательством о налогах и сборах. Уплата государственной пошлины иным лицом за истца (заявителя) законодательством не предусмотрена. Таким образом, ВАС РФ в целом настаивает на том, что государственная пошлина, как и налог, обладает признаком индивидуальности.
Однако приведенная позиция ВАС РФ не является препятствием для доступа к правосудию (в т.ч. в случае, если истец (заявитель) в принципе не может самостоятельно оплатить государственную пошлину, например – вследствие ареста счетов в банках). Суд может просто освободить его от уплаты государственной пошлины. Кроме того, в том же п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2014 г. № 46 отмечается, что государственная пошлина при определенных условиях может быть уплачена представителем от имени представляемого, в том числе с расчетного счета представителя. В п. 9 указанного Постановления Пленума ВАС РФ разъяснено, что ч. 3 ст. 46 АПК РФ предусмотрено, что уплата государственной пошлины по делу может быть поручена соистцами одному или нескольким из них.
Интересно то, что ранее ВАС РФ придерживался несколько иной позиции: в п. 3 Постановления Пленума от 20 марта 1997 г. № 6 «О некоторых вопросах применения арбитражными судами законодательства Российской Федерации о государственной пошлине» было разъяснено, что если уплата государственной пошлины в установленных порядке и размере произведена за истца (заявителя), за лицо, подающее апелляционную или кассационную жалобу, другим лицом, арбитражный суд должен исходить из того, что государственная пошлина фактически уплачена, зачислена в федеральный бюджет и, следовательно, оснований для возвращения искового заявления (заявления), жалобы по мотиву уплаты государственной пошлины ненадлежащим лицом не имеется.
В настоящее время поставленный вопрос может быть решен на основании современной редакции п. 1, 8 ст. 45 НК РФ: уплата налога может быть произведена за налогоплательщика иным лицом. Иное лицо не вправе требовать возврата из бюджетной системы Российской Федерации уплаченного за налогоплательщика налога. Данные правила применяются также в отношении сборов.
Сборы в настоящее время частично регламентируется отраслью налогового права. Это обстоятельство обусловлено некоторыми общими признаками у налогов и сборов (денежный характер, обязательность и др.). Законодатель в п. 3 ст. 1 НК РФ сделал специальную оговорку: действие НК РФ на отношения по установлению, введению и взиманию сборов, страховых взносов в тех случаях, когда это прямо предусмотрено НК РФ. И если в части страховых взносов практически из каждой статьи НК РФ прямо следует, что она распространяется и на них тоже, то в части сборов такое указание производится заметно реже.
При этом число сборов, урегулированных вне НК РФ, значительно, и продолжает возрастать. Несмотря на то, что специальное «право сборов» в настоящее время не выделяется, в нормативных правовых актах применяются термины «законодательство о налогах» и «законодательство о сборах». Так, в ст. 5 НК РФ установлены различные правила вступления в силу актов законодательства о налогах и актов законодательства о сборах.
Представляет интерес то, что в Постановлении Верховного Совета РФ от 27 декабря 1991 г. № 2119‑1 «О порядке введения в действие Закона РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» Правительству РФ было предписано подготовить и внести в установленном порядке на рассмотрение Верховного Совета РФ проект законодательного акта Российской Федерации о неналоговых платежах. Кроме того, в соответствии с данным актом Верховного Совета РФ, впредь до принятия соответствующего законодательного акта о неналоговых платежах сохранялось действие на территории Российской Федерации законодательства, регулирующего взимание указанных платежей, не предусмотренных Законом РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации». Как известно, акт о неналоговых платежах принят не был.
Сборы в России, как и налоги, формально должны уплачиваться только на основании официально опубликованных нормативных правовых актов, принятых органами законодательной (представительной) власти. В Определении ВС РФ от 4 февраля 2004 г. № 47–Г03‑29 признано незаконным установление администрацией субъекта Российской Федерации платежа, соответствующего нормативному определению сбора (ст. 8 НК РФ) в отсутствие такого права, определенного в федеральном законе.
Однако сборы, с точки зрения высших судебных органов, могут регламентироваться менее «жестко». В федеральных законах должно быть указано, какие именно юридически значимые действия совершаются при условии уплаты сборов, какими именно органами и должностными лицами. В то же время в федеральном законе может содержаться не вся информация об условиях уплаты (в том числе о сумме) сбора.
По мнению КС РФ, является допустимым делегирование некоторых полномочий по установлению условий уплаты сбора органам исполнительной власти. Так, в Определении КС РФ от 10 декабря 2002 г. № 284‑О Суд указал, что налоги и сборы как обязательные платежи в бюджет имеют различную правовую природу. Налог считается установленным лишь в случае, когда определены налогоплательщики и все перечисленные в НК РФ элементы налогообложения, включая налоговую ставку (п. 1 ст. 17); при установлении же сборов элементы обложения определяются применительно к конкретным сборам (п. 3 ст. 17). Следовательно, вопрос, какие именно элементы обложения сбором должны быть закреплены в законе об этом сборе, решает сам законодатель исходя из характера данного сбора. Правительство РФ также устанавливает ставки неналоговых платежей (сборов), если это делегировано ему федеральным законом, в котором непосредственно определены плательщики и объект обложения. Сходная позиция изложена в Определениях КС РФ от 8 февраля 2001 г. № 14‑О, от 10 декабря 2002 г. № 283‑О.
Интересно то, что возможность делегирования полномочий по установлению существенных элементов сборов органам исполнительной власти, по мнению КС РФ, с течением времени должна быть исключена из законодательства. Исходя из его Постановления от 28 февраля 2006 г. № 2‑П, данный способ правового регулирования приемлем только для этапа реформирования законодательства о налогах и сборах; впоследствии основные элементы фискальных обременении должны устанавливаться непосредственно законом, а не подзаконными актами исполнительной власти.
Однако практика показывает, что реализация идеи о регулировании всех элементов сборов законами в обозримом будущем маловероятна. Более того, КС РФ, не установив срок для изменения способа правового регулирования, фактически дал законодателю и органам исполнительной власти не ограниченные во времени возможности для сохранения (и усугубления) существующей ситуации. Можно легко обосновать правомерность регулирования элементов очередного сбора органами исполнительной власти, сославшись на то, что продолжается этап реформирования законодательства о налогах и сборах (а он, очевидно, может быть оценен таким образом в любой обозримый момент времени).
По точному замечанию А. Бланкенагеля, позиция КС РФ о том, что государственный сбор может быть установлен нормативным актом исполнительной власти, а не законом, сомнительна. Практика КС РФ пренебрегает тем фактом, что любое публично–правовое денежное обязательство гражданина есть ограничение его основных прав.
Как уже отмечалось, КС РФ фактически отождествлял термины «налоговый платеж» и «налог» (Постановление от 11 ноября 1997 г. № 16‑П), а также термины «неналоговый платеж» и «сбор» (Определение от 10 декабря 2002 г. № 284‑О). От указанных терминов следует отличать термины, используемые в бюджетном законодательстве: «налоговые доходы бюджетов» и «неналоговые доходы бюджетов». В соответствии с п. 2 ст. 41 БК РФ к налоговым доходам бюджетов относятся доходы от предусмотренных законодательством Российской Федерации о налогах и сборах федеральных налогов и сборов, в том числе от налогов, предусмотренных специальными налоговыми режимами, региональных налогов, местных налогов и сборов, а также пеней и штрафов по ним. На основании п. 3 ст. 41 БК РФ к неналоговым доходам бюджетов относятся (с некоторыми исключениями) доходы от продажи и использования имущества, находящегося в государственной или муниципальной собственности. Кроме того, доходы от платных услуг, оказываемых казенными учреждениями, также отнесены к неналоговым доходам бюджетов. Особый интерес представляет тот факт, что к неналоговым доходам бюджета отнесены и средства, полученные в результате применения мер административной и уголовной ответственности, в том числе штрафы и конфискации, что, впрочем, соответствует позиции законодателя об отсутствии необходимости разграничивать налоги и соответствующие пени (штрафы) за нарушение налогового законодательства.
Исходя из требования правовой определенности, отраженного в п. 6 ст. 3 НК РФ, и нормативного определения сбора (п. 2 ст. 8 НК РФ), можно выделить следующие существенные элементы сборов, подлежащие указанию в соответствующих нормативно–правовых актах:
1) лица, которые потенциально могут являться плательщиком этого сбора (субъекты сбора);
2) юридически значимые действия, совершение которых требует предшествующей уплаты сбора (а также органы (лица), обязанные их совершать);
3) сумма сбора или способ ее исчисления;
4) получатель суммы сбора.
Как следует из п. 3 ст. 17 НК РФ, при установлении сборов определяются их плательщики и элементы обложения применительно к конкретным сборам.
На основании нормативного определения, срок уплаты для сбора в общем случае не устанавливается, поскольку его следует платить до совершения юридически значимых действий. Н.А. Шевелева обоснованно полагает, что сбор уплачивается до предоставления услуги, т.е. является авансовым платежом. С этой точки зрения «уклониться» от уплаты сбора, как правило, невозможно, поскольку те юридически значимые действия, которые намерен затребовать потенциальный плательщик, обычно полностью монополизированы государством (правосудие, выдача сведений из государственных реестров и т.д.) и иным путем получить их нельзя. Если же речь идет о предоставлении определенных прав (лицензий), то «уклонением» от уплаты сбора в некоторой степени можно считать незаконное осуществление соответствующей деятельности без получения данных прав (лицензий).
Некоторая периодичность уплаты косвенно существует для сборов, уплачиваемых в связи с выдачей разрешений (лицензий), поскольку лицензии обычно имеют срок действия, но требуются заинтересованным лицам постоянно. Например, в силу п. 17 ст. 19 Федерального закона от 22 ноября 1995 г. № 171‑ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции» лицензия на производство и оборот этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции выдается на срок, указанный лицензиатом, но не более чем на пять лет.
Иногда определенные временные параметры (периоды, сроки уплаты) прямо устанавливаются применительно к конкретному сбору, если этого требует его правовая конструкция. Так, в силу п. 2 ст. 333.5 НК РФ установлено, что плательщики сбора за пользование объектами водных биологических ресурсов сумму этого сбора, по общему правилу, уплачивают в виде разового и регулярных взносов. Сумма разового взноса определяется как доля исчисленной суммы сбора, размер которой равен 10 %. Уплата разового взноса производится при получении разрешения на добычу (вылов) водных биологических ресурсов. Оставшаяся сумма сбора, определяемая как разность между исчисленной суммой сбора и суммой разового взноса, уплачивается равными долями в виде регулярных взносов в течение всего срока действия разрешения на добычу (вылов) водных биологических ресурсов ежемесячно не позднее 20–го числа. Соответственно, при такой конструкции сбор не является в полной мере авансовым платежом, т.к. он частично уплачивается тогда, когда юридически значимое действие (выдача разрешения) уже осуществлено.
Сходный пример: на основании подп. 2 п. 1 ст. 333.18 НК РФ плательщики государственной пошлины, указанные в подп. 2 п. 2 ст. 333.17 НК РФ (то есть лица, которые выступают ответчиками в судах и если при этом решение суда принято не в их пользу и истец освобожден от уплаты государственной пошлины), обязаны уплатить государственную пошлину в десятидневный срок со дня вступления в законную силу решения суда. В п. 17 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2014 г. № 46 «О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах» разъяснено, что исполнительные листы на взыскание государственной пошлины следует выдавать по истечении десяти дней после вступления в законную силу судебного акта о взыскании государственной пошлины и при отсутствии в деле информации о том, что государственная пошлина уплачена добровольно (подп. 2 п. 1 ст. 333.18 НК РФ). Соответственно, здесь авансовой уплаты сбора (пошлины) также не имеется, т.к. сначала имеют место юридически значимые действия – судопроизводство и вступление в силу решения суда, вследствие чего и возникает обязанность по уплате государственной пошлины.
Таким образом, для редких случаев, когда сбор не является авансовым платежом и уплачивается уже после совершения юридически значимого действия в отношении плательщика, юридическим фактом, влекущим возникновение обязанности по его уплате, является само юридически значимое действие и от него может быть установлен срок уплаты сбора.
Сборы, как и налоги, уплачиваются в определенный бюджет (внебюджетный фонд) и поступают в собственность публично–правового образования, но не органа власти, который уполномочен совершать юридически значимые действия. Данный орган должен финансироваться из бюджетной системы, независимо от поступившей в нее суммы сборов.
Интересно то, что например, К.И. Байгозин полагает, что термин «юридически значимые действия» может быть заменен на схожее по смыслу понятие «публичные услуги». В настоящее время весьма показательны ч. 2, 3 ст. 8 Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 210‑ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг»: государственная пошлина взимается за предоставление государственных и муниципальных услуг в случаях, порядке и размерах, установленных законодательством Российской Федерации о налогах и сборах; в случаях, предусмотренных федеральными законами, принимаемыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, нормативными правовыми актами субъектов РФ, муниципальными правовыми актами, государственные и муниципальные услуги оказываются за счет средств заявителя. Таким образом, теперь сам законодатель не усматривает какой–либо принципиальной разницы между государственной пошлиной и платой за монопольные публичные услуги.
Тем не менее, широкий подход к сборам представляется более верным, поскольку следует единообразно воспринимать установленную нормами права оплату конкретных действий государственных органов, которые только они и могут монопольно совершать (даже если вследствие этих действий не возникают (не изменяются, не прекращаются) некоторые правоотношения). Как уже отмечалось, сам законодатель в целях главы 25.3 НК РФ «Государственная пошлина» расширил нормативное определение конкретного сбора (государственной пошлины): в п. 1 ст. 333.16 НК РФ указано, что выдача документов (их дубликатов) приравнивается к юридически значимым действиям.
В ряде актов КС РФ (Постановление от 28 февраля 2006 г. № 2‑П, Определения от 10 декабря 2002 г. № 283‑О и № 284‑О) также фактически расширено определение сбора. Если в п. 2 ст. 8 НК РФ в качестве встречного предоставления указано совершение юридически значимых действий, то в данных актах Конституционного Суда – совершение определенных (т.е. не только юридически значимых, но и фактических) действий. Некоторое подтверждение этого подхода следует из Определения КС РФ от 1 марта 2007 г. № 326‑О‑П, в котором рассматривался вопрос взимания, кроме собственно государственной пошлины за выдачу водительского удостоверения, стоимости изготовления названного удостоверения. Суд указал, что по буквальному смыслу закона, выдача водительского удостоверения приравнена к юридически значимым действиям, а, следовательно, рассматривается законодателем как охватывающая не только действие по передаче документа заинтересованному лицу, но и действия по его изготовлению. Дифференциация размера государственной пошлины за выдачу водительского удостоверения в зависимости от того, из каких расходных материалов оно изготавливается, означает, что затраты на изготовление водительского удостоверения учитываются законодателем при определении размера государственной пошлины. Государственная пошлина, будучи законно установленным сбором, является единственным и достаточным платежом за совершение государственным органом юридически значимых действий, к каковым приравнена выдача документов, включая водительские удостоверения.
Если исходить из подобного широкого подхода, то сборами являются: плата за предоставление сведений, содержащихся в ЕГРЮЛ и ЕГРИП (ст. 7 Федерального закона от 8 августа 2001 г. № 129–ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», Постановление Правительства РФ от 19 мая 2014 г. № 462); плата за предоставление сведений, содержащихся в Едином государственном реестре недвижимости (ч. 2 ст. 63 Федерального закона от 13 июля 2015 г. № 218‑ФЗ «О государственной регистрации недвижимости», Приказы Минэкономразвития России от 23 декабря 2015 г. № 967 от 10 мая 2016 г. № 291).
Однако, в Решении ВС РФ от 23 ноября 2009 г. № ГКПИ09‑1460 позиция о том, что плата за предоставление сведений из ЕГРЮЛ является сбором, поддержана не была. Суд счел, что плата за предоставление информации из государственных реестров по своей правовой природе отличается от государственной пошлины, уплачиваемой за государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей в соответствии с законодательством о налогах и сборах, является платой за услуги по предоставлению запрашиваемой информации, а не налоговым платежом, взимаемым за совершение юридически значимых действий (п. 2 ст. 8 НК РФ). Впрочем, этот судебный акт был принят еще до Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 210‑ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг», фактически объединившего государственную пошлину и плату за предоставление государственных и муниципальных услуг.
Интересно то, что в силу п. 9 ч. 1 ст. 15 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135–ФЗ «О защите конкуренции» установление и (или) взимание не предусмотренных законодательством Российской Федерации платежей при предоставлении государственных или муниципальных услуг, а также услуг, которые являются необходимыми и обязательными для предоставления государственных или муниципальных услуг презюмируется, как нарушающее законодательство о конкуренции. Кроме того, следует учесть, что и сам по себе термин «фискальный сбор», примененный в ряде актов КС РФ (в т.ч. Определения от 10 декабря 2002 г. № 283‑О, № 284‑О), является достаточно неоднозначным. В Постановлениях КС РФ от 28 февраля 2006 г. № 2‑П, от 17 июня 2013 г. № 13‑П, в Определении КС РФ от 2 июля 2013 г. № 1051‑О разъяснено, что обязательные в силу закона публичные платежи в бюджет, не являющиеся налогами, а также не подпадающие под данное НК РФ определение сборов и не указанные в нем в качестве таковых, но по своей сути представляющие собой именно фискальные сборы, не должны выводиться из сферы действия ст. 57 Конституции РФ. Таким образом, по мнению высшего судебного органа, существуют платежи, не подпадающие под данное НК РФ определение сборов, которые возможно обозначать, как «фискальные сборы». По мнению ряда специалистов, именно этим актом КС РФ фактически разрешил установление и взимание некодифицированного публичного платежа. Следует только уточнить, что КС РФ, как представляется, просто описал уже существующее положение вещей и не нашел оснований для признания его неконституционным.
Весьма показательной является позиция, изложенная в Решении ВС РФ от 19 марта 2012 г. № АКПИ12‑99: правовых оснований считать плату за использование радиочастотного спектра федеральным сбором, на чем основаны заявленные требования, не имеется, поскольку эта плата не обладает признаками, присущими налоговому обязательству, в частности индивидуальной безвозмездности, целевой направленности платежа, последствий его неуплаты. Соответственно, в данном случае высшим судебным органом понятия сбора и налога вообще не разграничиваются. Одновременно можно отметить и наличие мнений о том, что данная плата по существу представляет собой именно налог, а не сбор. Во всяком случае, ничто не мешает рассматривать в качестве налогов, например, НДПИ и водный налог.
Таким образом, в актах высших судебных органов можно видеть существенно различающиеся позиции в отношении понятия «сбор»: имеет место как расширительный, так и ограничительный подходы. В судебных актах используются недостаточно определенные и разграниченные термины «налоговые платежи», «неналоговые платежи», «публичные услуги», «фискальные сборы». Изложенное подтверждает мнение Г.Г. Ячменева о том, что на настоящий момент нет ни законодательных принципов, ни принципов, выработанных судебной практикой, которые позволяли бы разграничить сборы и платы за публичные услуги государственных органов. Одним из следствий данной проблемы является то, что платежи, соответствующие определению «налог», урегулированные вне НК РФ, существуют, но их число является относительно небольшим; но что же касается платежей, урегулированных вне НК РФ и соответствующих определению «сбор», то их число значительно больше и продолжает возрастать.
Представляется справедливым подход И.А. Хавановой о том, что сегодняшние условия благоприятны для рождения гибридных платежей с многочисленными характеристиками и формами, ускользающих при правовой оценке среди привычных, отработанных в доктрине и судебной практике принципов обложения. Поэтому как никогда актуальна разработка правил оценки допустимой фискальной нагрузки.
Кроме указанного Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 210‑ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг», принято Постановление Правительства РФ от 6 мая 2011 г. № 352 «Об утверждении перечня услуг, которые являются необходимыми и обязательными для предоставления федеральными органами исполнительной власти государственных услуг и предоставляются организациями, участвующими в предоставлении государственных услуг, и определении размера платы за их оказание». В частности, к таким услугам отнесены монопольно совершаемые от имени государства: государственная экспертиза проектной документации; выдача свидетельства о праве собственности на судно и т.д. К сожалению, следует признать, что коммерциализация государственного управления идет полным ходом. По всей видимости, отсутствие относительно массового сопротивления неконституционным платежам и нечеткая позиция высших судебных органов относительно понятия сбора и возможностей органов исполнительной власти по введению платы за свои действия является одной из причин такой коммерциализации.
В связи с изложенным нельзя не упомянуть мнение А. Шайо: в начинающем формироваться правовом государстве всякая исключительность создает проблему превращения исключения в правило. Соответственно, ранее рассматривавшийся, как «исключительный» порядок субсидиарного (зачастую – почти не ограниченного) регулирования сборов актами органов исполнительной власти, как представляется, в России уже стал правилом; а регулирование элементов сборов только законом является редким исключением. Да и сама идея о том, что государство оказывает публичные услуги, предполагает, что если это именно услуги, а не какие–то абстрактные «юридически значимые действия». Следовательно, получение государством платы за эти услуги – более чем нормально. В частности, как полагает В.М. Зарипов, публичные сборы (пошлины) связаны с предоставлением встречных благ, и поэтому нередко довольно успешно маскируются под гражданско–правовую плату за услуги.
В принципе можно было бы отграничить сбор, как некоторый платеж, взимающийся за монопольно осуществляемые государством юридически значимые действия, от прочих платежей в пользу государства, именно по этому признаку. Соответственно, те платежи, которые истребуются государством за «услуги», которые еще не монополизированы в полной степени, по данному критерию сборами не являются. В частности, плата с автомобилей массой более 12 тонн (ст. 31.1 Федерального закона от 8 ноября 2007 г. № 257‑ФЗ, Постановление Правительства РФ от 14 июня 2013 г. № 504), контроль за взиманием которой производится системой «Платон», с этой точки зрения сбором не является, поскольку не все автомобильные дороги в России имеют характеристики общего пользования и федерального значения. Кроме того, автомобили массой более 12 тонн не являются единственно возможным видом грузового транспорта. Однако, изложенное выше затрудняет даже четкое разграничение налогов и иных публичных платежей, не говоря уже о дальнейшей классификации публичных взиманий, не являющихся налогами.
Кроме того, желательно, чтобы некоторая классификация имела не только теоретическое, но и практическое значение. Важнейший аспект разграничения платежей на налоги и сборы – установление всех элементов налога только в федеральном законе (субсидиарно – в акте регионального (местного) органа законодательной (представительной) власти), в настоящее время уже существенно девальвирован. Соответственно, и дальнейшее отграничение сборов от иных возмездных публичных платежей все в большей степени приобретает теоретическое значение.
Тем не менее, позиция о необходимости наведения порядка в законодательстве о сборах периодически высказывается в юридической литературе. Например, по мнению ряда авторов, упорядочение оказания платных услуг, предоставляемых государственными органами, приведет к внесению соответствующих изменений в части правового регулирования размеров государственной пошлины, исходя из принципа, что вся плата, которая взимается органами власти, должна быть зафиксирована в НК РФ в виде государственной пошлины. Представляется, что в сложившейся ситуации нужно вообще поставить вопрос о целесообразности наличия норм о сборах в НК РФ, поскольку в данном нормативном акте на сегодняшний день с относительным успехом удается «удерживать» только те платежи, которые являются налогами.
Как уже отмечалось, иногда монопольно оказываемые государством услуги оформляются договором. Но, исходя из Постановления Президиума ВАС РФ от 10 декабря 2013 г. № 9139/13, договорной способ оформления отношений (в рассматривавшемся случае – по государственному ветеринарному надзору и по выдаче ветеринарно–сопроводительных документов) не изменяет их публично–правовой сути – учреждение оказывает государственную услугу (то есть выполняет публичную функцию) как в интересах услугополучателей, конечных потребителей продукции, так и в интересах общества в целом. Постановление Президиума ВАС РФ от 21 января 2014 г. № 12224/13 было вынесено по поводу охотхозяйственного договора о предоставлении территории в пользование, подлежащего заключению со Службой по охране и использованию животного мира. Суд отметил, что данная Служба осуществляет публично–правовые функции, наделена властными и контрольными полномочиями по отношению к пользователям животным миром (лицензиатам), что не позволяет признать подобные отношения гражданско–правовыми, основанными на свободе договора, автономии воли и равенстве участвующих в них лиц.
Можно упомянуть еще одну интересную разновидность публичных платежей, прямо не предусмотренных, но следующих из ст. 13.1 Закона РФ от 21 февраля 1992 г. № 2395‑1 «О недрах». В данной норме установлено, что одним из критериев выявления победителя при проведении конкурса на право пользования участком недр является вклад в социально–экономическое развитие территории. В Постановлении Президиума ВАС РФ от 24 июля 2012 г. № 2449/12 рассмотрена ситуация, в рамках которой налогоплательщик (общество) получило лицензии об условиях пользования недрами месторождений, расположенных на территории Ненецкого автономного округа Российской Федерации. Неотъемлемой частью названных лицензий являлись лицензионные соглашения, в которых, в частности, определены условия исполнения пользователем недр денежных обязательств в виде отчислений на социально–экономическое развитие территории Ненецкого автономного округа. В свою очередь, в Постановлении Президиума ВАС РФ от 5 сентября 2006 г. № 856/06 разъяснено, что включение в лицензионное соглашение условий об отчислениях на социально–экономическое развитие территории не противоречит закону и не может быть признано недействительным на этом основании. Однако нельзя не отметить, что в упомянутом Постановлении Президиума ВАС РФ от 24 июля 2012 г. № 2449/12 сделан вывод, что названные отчисления не могут быть признаны иными обязательными платежами, аналогичными налогам и сборам.
Кроме того, следует отметить наличие в действующем законодательстве «пограничных» публичных платежей, отнесение которых к налогам или к сборам, даже при строгом использовании современных нормативных определений, является непростой задачей. Указанная проблема особенно актуальна для ресурсных платежей, которые уплачиваются в связи с добычей государственных природных ресурсов, использованием (в т.ч. загрязнением) окружающей среды и т.д. Ресурсные платежи, как правило, имеют практически те же элементы юридического состава, что и налоги; в том числе период, за который определяется объем ресурсов (аналог налогового периода).
Очевидно, что такие платежи отличаются определенной возмездностью, что затрудняет их отождествление с налогами. Как справедливо отмечает В.В. Стрельников, подобные платежи не обладают индивидуальной безвозмездностью в «чистом» виде. Применительно к налогу на пользование недрами высказывалась обоснованная позиция, что с точки зрения классификации государственных доходов мы имеем дело не с налогом, а с тем, что ранее называлось «доменом» (доходом от использования государственного имущества). Другим примером подобных взиманий являются платежи за пользование лесными ресурсами.
При этом, в соответствии со ст. 1.2 Закона РФ от 21 февраля 1992 г. № 2395‑1 «О недрах», недра в границах территории Российской Федерации, включая подземное пространство и содержащиеся в недрах полезные ископаемые, энергетические и иные ресурсы, являются государственной собственностью. На основании ч. 1 ст. 8 ЛК РФ, лесные участки в составе земель лесного фонда находятся в федеральной собственности. Как следует из ч. 1 ст. 8 ВК РФ, водные объекты находятся в собственности Российской Федерации (федеральной собственности), за исключением случаев, установленных ч. 2 данной статьи.
В действующем законодательстве и судебной практике указанная проблема однозначного разрешения пока не нашла. Например, КС РФ в Определении от 10 декабря 2002 г. № 284‑О плату за загрязнение окружающей природной среды, исчисляемую в зависимости от вида и объема загрязнения, приравнял к сборам. Данная позиция впоследствии уточнена в Постановлении КС РФ от 5 марта 2013 г. № 5‑П. В Постановлении Президиума ВАС РФ от 9 декабря 2008 г. № 8672/08 разъяснено, что платежи за различные виды негативного воздействия на окружающую среду взимаются за предоставление субъектам хозяйственной и иной деятельности, оказывающей такое воздействие на окружающую среду, права производить в пределах допустимых нормативов выбросы и сбросы веществ, размещать отходы. Кроме того, Постановлением Президиума ВАС РФ от 30 марта 2010 г. № 16772/09, данные платежи специально были отграничены от сборов, урегулированных в НК РФ. Исходя из данного судебного акта, сроки, предусмотренные ст. 46, 48, 70 НК РФ, к требованию о взыскании платы за негативное воздействие на окружающую среду не применяются. В НК РФ названы лишь виды сборов, соответствующие определению, данному в п. 2 ст. 8. Платежи за негативное воздействие на окружающую среду, не являются налогами, а также не подпадают под данное НК РФ определение сборов и не указаны в нем в качестве таковых. Эти платежи являются необходимым условием получения юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями права осуществлять хозяйственную и иную деятельность, оказывающую негативное воздействие на окружающую среду, носят индивидуально–возмездный и компенсационный характер и призваны обеспечить возмещение ущерба и затраты государства на охрану и восстановление окружающей среды. В то же время, по мнению С.Г. Пепеляева, платежи за загрязнение окружающей природной среды следует отнести к налогам. В иных юридических публикациях также высказывается мнение о том, что данные платежи по существу представляют собой именно налог, а не сбор.
В Определении от 8 февраля 2001 г. № 14‑О плату за пользование объектами животного мира КС РФ приравнял к сборам, что и было впоследствии реализовано в гл. 25.1 НК РФ, в силу которой сбор за пользование объектами животного мира и за пользование объектами водных биологических ресурсов уплачивается при получении соответствующей лицензии (разрешения).
Между тем, НДПИ, в соответствии с гл. 26 НК РФ, взимается с организаций и индивидуальных предпринимателей исходя из вида и объема (стоимости) добытых полезных ископаемых. Согласно гл. 25.2 НК РФ такой платеж, как водный налог, уплачивается исходя из объема воды, забранной из водных объектов. В Постановлении Президиума ВАС РФ от 9 декабря 2008 г. № 10019/08 разъяснено следующее: ст. 333.8 НК РФ к налогоплательщикам водного налога отнесены организации и физические лица, осуществляющие водопользование в соответствии с законодательством Российской Федерации. Пунктом 8 ст. 1 Водного кодекса РФ 2006 г. под водопользователем понимается физическое или юридическое лицо, которому предоставлено право пользования водными объектами. Поскольку налоговое законодательство не содержит положений о корректировке налоговой базы по водному налогу либо об исключении из налоговых периодов времени, в течение которого (с учетом сезонного характера работ) акватория водных объектов фактически не используется по объективным, не зависящим от водопользователя причинам, доначисление инспекцией налога следует признать обоснованным.
Таким образом, водный налог (в рассмотренной ВАС РФ части) имеет все признаки сбора, поскольку он уплачивается в связи с наличием у плательщика определенного права и не зависит от реального использования данного права. Более того, нельзя не заметить, что федеральный законодатель с легкостью изменил «технологию» взимания платежей за пользование водными объектами с 1 января 2007 года, практически полностью перейдя от налогообложения водопользования к взиманию договорной платы за него. Это дополнительно обосновывает существенную близость сборов, отличающихся возмездностью, с ресурсными платежами. В Постановлении Президиума ВАС РФ от 5 апреля 2012 г. № 13321/11 отмечается, что в связи с введением в действие с 1 января 2007 года нового Водного кодекса РФ 2006 г. (ВК РФ 2006 г.) статья 333.8 НК РФ была дополнена п. 2, согласно которому не признаются налогоплательщиками водного налога организации и физические лица, осуществляющие водопользование на основании договоров водопользования или решений о предоставлении водных объектов в пользование, заключенных (принятых) после введения в действие ВК РФ 2006 г. Предусмотренный ст. 3 ВК РФ 2006 г. принцип платности использования водных объектов реализуется путем установления в договоре водопользования соответствующей платы.
Данная особенность (возможность перехода от нормативно–правовой модели платежа к договорной), как представляется, на сегодняшний день может быть использована, как еще один критерий разграничения сборов и налогов в «чистом» виде, то есть определенно не обладающих какой–либо индивидуальной безвозмездностью. Так, ни НДС, ни НДФЛ, ни налог на прибыль организаций, ни торговый сбор нельзя урегулировать по договорной модели (между налогоплательщиком и государством) в силу невозможности указания какого–либо конкретного встречного представления со стороны государства.
Кроме того, как уже отмечалось, в соответствии с нормативным определением, уплата сбора может быть рассмотрена, как условие осуществления некоторой деятельности (требующей предварительного получения права или результатов юридически значимых действий). Обязанность по уплате налога является не условием, а последствием деятельности (действий). С такой точки зрения ресурсные платежи, которые уплачиваются по результатам деятельности, близки к налогам.
Платежи, урегулированные в Федеральном законе от 21 июля 2005 г. № 114–ФЗ «О сборах за выдачу лицензий на осуществление видов деятельности, связанных с производством и оборотом этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции» (утратил силу), в числе федеральных сборов в ст. 13 НК РФ не упоминались, но полностью соответствовали нормативному определению сбора, данному в п. 2 ст. 8 НК РФ (что, в частности, было подтверждено в Определении КС РФ от 9 апреля 2002 г. № 124‑О). Поэтому нет ничего удивительного в том, что с 30 января 2010 г. данный Федеральный закон признан утратившим силу, а соответствующие сборы были «перемещены» законодателем в гл. 25.3 НК РФ «Государственная пошлина».
Следует отметить, что в соответствии с мнением ВАС РФ, изложенном в п. 5 Информационного письма от 19 января 1993 г. № С‑13/ОП‑19ВЯ‑21, если деятельность, для занятий которой необходимо специальное разрешение (лицензия), осуществлялась предприятием без указанного разрешения, то такая деятельность должна рассматриваться как незаконная. Позиция относительно правовых последствий осуществления незаконной деятельности выражена в совместном письме Минфина России и Госналогслужбы России от 1 ноября 1993 г. № НП‑4‑04/172н: в случае выявления фактов осуществления предприятиями или физическими лицами предпринимательской деятельности без соответствующей лицензии следует, руководствуясь ст. 14 Закона РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» и гражданским законодательством, обращаться в суд или арбитражный суд с исками о признании недействительными любых сделок, направленных на получение прибыли от такой деятельности, и о взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам, о ликвидации предприятия, а при необходимости возбуждать ходатайства о запрещении заниматься предпринимательской деятельностью.
Однако в части обязанности по уплате сборов судебная практика может исходить и из иного (по сути – утилитарного) подхода. В ряде случаев (например – при загрязнении окружающей природной среды после истечения срока действия разрешения) сама деятельность может и не объявляться незаконной, но подлежавшие уплате сборы взыскиваются. В п. 6 Постановления Пленума ВАС РФ от 21 октября 1993 г. № 22 «О некоторых вопросах практики применения Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды» разъяснено, что отсутствие у природопользователя оформленного в установленном порядке разрешения на выброс, сброс загрязняющих веществ, захоронение отходов не освобождает его от обязанности внесения соответствующих платежей. Согласно п. 6 Порядка определения платы и ее предельных размеров за загрязнение окружающей природной среды, размещение отходов, другие виды вредного воздействия, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 28 августа 1992 г. № 632, в таком случае вся масса загрязняющих веществ учитывается как сверхлимитная и плата определяется на основании п. 5 названного Порядка (в пятикратном размере). Нельзя не отметить, что в Постановлении КС РФ от 5 марта 2013 г. № 5‑П взимание пятикратной платы было признано неконституционным вследствие неопределенности действующего правового регулирования.
По причине определенного сходства ресурсных налогов и сборов, уместно привести позицию, изложенную в письме Минфина России от 14 июля 2015 г. № 03‑06‑06‑02/40337: поскольку фактическое отсутствие лицензии не может служить основанием для освобождения от уплаты водного налога, в случае осуществления организациями и физическими лицами, в том числе индивидуальными предпринимателями, водопользования, требующего лицензирования, без соответствующей лицензии водный налог уплачивается по ставкам, установленным ст. 333.12 НК РФ для данного вида водопользования.
В силу п. 3 ст. 21 НК РФ плательщики сборов имеют те же права, что и налогоплательщики. Данное положение вызывает определенные сомнения. Плательщики сборов, по меньшей мере, имеют право на совершение в их отношении соответствующих юридически значимых действий (при уплате сбора и выполнении прочих условий для их совершения). Именно в этом проявляется возмездность сборов. Подобного права не могут иметь налогоплательщики в силу безвозмездности налога. Что касается прав налогоплательщиков, прямо перечисленных в п. 1 ст. 21 НК РФ, то данные права действительно принадлежат и плательщикам сборов.
Обязанности плательщиков сборов, очевидно, должны отличаться от обязанностей налогоплательщиков. При ином подходе было бы бессмысленно выделять категорию плательщиков сборов, поскольку они ничем (ни правами, ни обязанностями) не отличались бы от налогоплательщиков. Пункт 4 ст. 23 НК РФ устанавливает, что плательщики сборов обязаны уплачивать законно установленные сборы, а также нести иные обязанности, установленные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах. Пример иных обязанностей: п. 1 ст. 80 НК РФ предусматривает следующее положение: расчет сбора представляет собой письменное заявление или заявление плательщика сбора, составленное в электронной форме и переданное по телекоммуникационным каналам связи с применением усиленной квалифицированной электронной подписи или через личный кабинет налогоплательщика, об объектах обложения, облагаемой базе, используемых льготах, исчисленной сумме сбора и (или) о других данных, служащих основанием для исчисления и уплаты сбора, если иное не предусмотрено НК РФ. Расчет сбора представляется в случаях, предусмотренных частью второй НК РФ применительно к каждому сбору.
